Александр Ермак - Накафельные рисунки

Увидев меня он улыбнулся:

– Проснулся, постреленок. Пива хочешь?

Мать шутя ударила его по спине полотенцем:

– Ребенка мне еще к пиву приучи…

Подала стакан воды. Я выпил. Отец прижал меня к себе. Пиво с его усов размазалось по моему лбу.

Выходя из кухни, я стер капли липкой жидкости на палец, облизал его. Пиво было странного, неведанного ранее вкуса. Я лег и снова уснул.

Когда вновь проснулся, долго не вставал, вспоминая. Наконец, вышел на кухню.

– Будешь завтракать? – спросила мать.

– Пить хочу…

– Кваску? – кивнул отец, сидевший за столом боком ко мне.

Я посмотрел на его чистую рубашку, на выбритое лицо, на кружку пузырящегося кваса в руке. Кивнул. Взял налитый отцом стакан и жадно выпил:

– А мне сон приснился.

– Ну…

– Что папка с усами и пиво пьет.

Отец рассмеялся:

– Это жара. Я никогда не носил усов и не любил пиво.

Из рук матери выскользнула тарелка и с грохотом упала на пол.

Отец вздрогнул:

– Не поранилась?

– Нет.

– Это жара.

– Жара, – согласилась мать.

Отец взялся за газету. Мать принялась сметать осколки тарелки. Я не видел ее лица, но мне показалось, что вместе с осколками в совок упала несколько слезинок.

Ничего подобного мне больше не снилось. Вот только с тех пор жутко хотелось попробовать пива. И еще я посматривал в зеркало, ожидая, когда вырастут усы.

Пиво довольно-таки скоро попробовал и полюбил на всю жизнь. Пробившиеся же юношеские усики высмеял отец:

– Что это за три волосинки под носом? Настоящему мужчине украшения ни к чему…

И я сбрил усы, чтобы не спорить с отцом. Но в тайне надеясь, что когда-нибудь все же их буду носить.

Я вырос и стал самостоятелен. Жил отдельно от отца с матерью. И теперь мог свободно отпустить усы. Но каждый раз по привычке сбривал их. Спохватывался и обещал себе:

– Завтра обязательно. Завтра…

И вот отпуск. Жара. Целыми днями валяюсь. Какой день не бреюсь. Весь зарос щетиной. На кого только я стал похож…

Но в холодильнике у меня есть бутылка холодного пива. И я могу встать, дойти до кухни. Открыть дверцу. Свернуть крышку с бутылки и приникнуть к холодному горлышку. И прохлада тут же разнесется по всему телу. И станет хорошо.

И я встал и пошел на кухню. По пути глянул в зеркало. Побриться все же? Или оставить усы?

Я открыл холодильник. Взял бутылку, глотнул. И отчетливо вспомнил вкус того пива, что я слизнул когда-то с пальца, пива, которое пил тогда отец, который никогда не пил пива. Вспомнил и его усы, которых он никогда не носил. И мать, выронившую в то утро тарелку.

Неясная мысль зародилась в моей голове. И тут же ставшая вдруг скользкой бутылка выскользнула из руки. Ударилась о пол и разбилась.

Сразу после окончания института Веня, как отличник, был взят в хорошую компанию на должность помощника главного бухгалтера. Прилично зарабатывал и имел определенную служебную перспективу.

Целыми днями Веня возился с бумагами. Общался в основном со своими коллегами из финансовой службы:

– Добрый день, Клавдия Аполлоновна…

– Здравствуйте, Веня…

– Спасибо за отчет, Маша…

– Ну, что вы Веня…

– Успеем ли мы к окончанию квартала, Софья Николаевна?

– Обязательно, Венечка…

Атмосфера в службе была, что надо. Все относились к Вене с любовью: кто с материнской, кто с дружеской. И ему работалось легко и приятно. Веня отвечал своим коллегам тем же – приятностью слов и поступков. Ему думалось о том, как прекрасны люди и как прекрасен мир. И от таких мыслей он сам себе казался пушинкой, с утра носимой легким ветерком по делам, вечером доставляемой на дом.

В своей квартирке Веня ужинал, чем придется. Размышлял о том, что завтра ждет его на работе. Блаженно засыпал. Первое время. Но потом ни с того, ни с сего со сном начались проблемы: не спалось, хоть тресни.

Веня, вспомнив о чьем-то опыте, начал считать верблюдов:

– Один, два…, сто…, двести…, тысяча двести…

Потом слонов:

– Один, два…, сто…, двести…, тысяча пятьсот…

Пингвинов:

– Один, два…, сто…, двести…, тысяча семьсот…

Разная скотина стройными колонами уходила за горизонт, но сон на смену, увы, не спешил.

Одна утомительная ночь сменяла другую. Помощник главного бухгалтера побледнел, под глазами у него появились круги:

– Веня, вы не заболели? – беспокоились сослуживицы.

Тот послушно сходил к доктору. Белохалатный мужчина, осмотрев, хмыкнул:

– Вы здоровы… В общем и целом. Разве что переутомились несколько? Попробуйте расслабиться, отдохнуть. Если не получится, я выпишу вам снотворное.