Алексей Фомин - Затон

Эх, – посетовал Митя, – народу-то сегодня, народу… Не дадут с человеком побеседовать спокойно… – И пригладил рукой волосы, непокорным хохолком торчащие на затылке. Не удержавшись, Анна прыснула со смеху. – А собственно, чего нам особенно-то разговаривать? Мне и так все понятно. Небось, в Хургаду собрались, а перед поездкой хотите потренироваться. Да? Так нет вопросов. – Ответил он сам себе. – Прямо сейчас и приступим. Пойдем… – Он поднялся на ноги и протянул Анне руку.

Нет… – сквозь смех ответила она.

Что нет? – удивился он.

Митя, а кто это название такое, «Судоверфь», для вашего клуба придумал? Ты?

А… Это руководство завода. Они же нас спонсируют. Дурацкое название, согласен. Но… я не понял. Так ты не собираешься учиться нырять? – На его лице было написано недоумение.

Вообще, как отметила для себя Анна, физиономия у него была, как открытая книга. Стоило ему только о чем-то подумать, как это тут же проявлялось на его бесхитростном лице.

С удовольствием научусь. Но я, вообще-то, звонила не из-за этого.

А из-за чего?

Мне надо найти кое-что на дне Волги.

Что?

Клад, – неожиданно даже для себя призналась Анна. Почему-то ей не захотелось врать ему, ведь это было бы почти то же самое, что угостить ребенка пустой конфетной оберткой вместо конфеты.

О-фи-геть, – только и сумел вымолвить Митя и снова потянулся пятерней к затылку – приглаживать вихор.

Понимаешь, – она легла грудью на стол и, подавшись к Мите, зашептала: – У моего прадеда был пароход, он на нем спрятал клад. В 1918 году пароход затонул здесь, в Царицыне. Это случилось где-то в районе старой пристани. Я сверила старую и новую карту города. Получается, что это случилось несколько выше по течению нынешнего речного вокзала. Координаты можно уточнить. Старая карта у меня имеется. В семьдесят седьмом один профессор из университета пытался его найти. Но, кажется, ничего не нашел. Но у него работали непрофессионалы. Его же аспиранты и научные сотрудники. Во всяком случае, мне не удалось найти ни одного упоминания о том, что их поиски увенчались успехом. – Говорить ему правду было легко и естественно, так же естественно, как говорить ему «ты».

Он тоже лег на стол, приблизив свое лицо к ее лицу, нос к носу, и прошептал:

А ты меня не разыгрываешь?

Очень мне надо… Разыгрывать тебя… – Она дернула плечиком. Анна никогда не была в детстве «девчонкой-сорванцом» и «своим парнем» для мальчишек из своего двора, но рядом с этим Митей она ощутила себя именно в этой роли. В роли атаманши и предводительницы целой своры дворовых мальчишек. Она как бы разом помолодела на пятнадцать лет, вновь вернувшись в детство. – Говорю клад, значит, так оно и есть. Слушай, а что это свистело, как ураган, когда я тебе звонила?

А, это… Сжатый воздух. Шланг сорвало, а я рядом стоял. Но… Погоди. Ты предлагаешь мне поучаствовать в поисках клада?

Вот именно. Организовать эти самые поиски.

Митя вновь почесал в затылке; то ли приглаживая, то ли наоборот – взъерошивая непокорный хохолок.

Всегда завидовал людям, которые ныряют не просто для развлечения, а ищут что-нибудь важное. Особенно сокровища… Галеоны испанские… И представить не мог, что у нас возможно что-то подобное. Но… Для организации поисков нужны деньги.

Деньги есть, – уверенно сказала Анна. – Кстати, твоя доля, как руководителя, десять процентов. Это, не считая оплаты дайверской работы. Согласен?

Еще бы… – Митя даже не пробовал торговаться. Меркантильность, кажется, совершенно не была ему свойственна. – Но… Ты пойми меня правильно… Ты больше никому про клад не говори. Мало ли что… Люди разные, я за всех поручиться не могу.

В каком это смысле?

Ну… Для поисков придется привлечь профессионалов. Из наших, заводских, один, нет, два человека. Да и то, если отпуск дадут. Пожалуй, один. Мне еще самому надо будет отпуск выбивать. Так что, придется нанимать людей на стороне. Я с ними знаком, но шапочно. Поэтому официальная версия – ищем пароход и никаких кладов. Согласна?

Не возражаю. Это ж я только тебе доверилась. Я что, на дуру похожа? – Совсем по-детски обиделась Анна.

Да что ты, Ань… Совсем непохожа, – Неуклюже попытался загладить свою промашку Митя. – Ты на актрису похожа, на американскую, как ее… Вупи Голдберг.

Ну, спасибо тебе, – поблагодарила она за сомнительный комплимент. – Тебе сколько лет, вообще-то?

Мне? Двадцать пять. Будет.

А-а… Я думала пятнадцать. Будет.

На этот раз настал Митин черед обижаться. Ни на сантиметр не отодвинувшись от Анны, он шмыгнул своим облезшим носиком и, презрительно скривив губы, все так же шепотом отпарировал ее хамский выпад.