Владислав Дорофеев - Ортодокс

Свобода и неопределенность, понятность и мнимая доступность со Христом – это оказалось много труднее, чем зарегламентированность и определенность, недоступность и закрытость, бывшие в ветхозаветном мире до Христа, без Христа.

Христос стал знаком и начало духовного взросления человека, то есть началом истинной свободы человека, началом рождения новозаветного мира, когда рухнули все запреты, установления, регламенты, правила, даже ветхозаветные законы, будучи покрыты благодатью, превратились из цели в условия, в средство.

Истинную свободу человека провозгласили волхвы, поведав миру о рождении Христа, земная жизнь которого вернула человеку право на избавление от ада. Волхвы возвестили обретение Христа, возвестили новое право на спасение.

Вот почему нам так важны волхвы и молитва под их сенью, ибо они открыли новый путь на небо, они у истоков возвращения человека в рай, на небо, к Отцу. Чтобы стать на путь возврата, надо отдать себя Христу, надо быть со Иисусом Христом. И вот почему так важно отдать истине себя истинного, а не вымышленного. Как Христос. Истине – истину.

Господи Иисусе Христе Сыне Божий, спаси и помилуй меня грешного, – взываю я снова и снова. Потому что я хочу прорваться к истине, к свободе, что нельзя и невозможно без и вне Христа.

Вот еще отчего мне так важны волхвы, которые возвестили начало пути, вне которого нет новой встречи человека с Богом, нет нового обретения человеком рая, нет свободы и истины.

И теперь у мощей волхвов мы молимся снова и снова вместе с ними, предвозвестившими нам рождение Иисуса Христа. Вновь и вновь. Снова и снова мы молим Христа не оставлять нас в заботах наших и устремлениях ваших. Вновь и вновь. Встреча с волхвами – это встреча со Христом Иисусом. И ничто этому не в силах помешать.

Мы только об одном просим Господа нашего Иисуса Христа – не оставлять нас, родиться для нас вновь, для каждого из нас, каждому из нас.

Господь слышит наши молитвы, и отвечает нам, позволяя нам плакать у святых мощей волхвов, указуя нам путь и истину во славе Божией. Путь и истину – вот что мы просим у Господа нашего Иисуса Христа, через и посредством волхвов, первых на земле молитвенников Иисусу Христу Господу нашему.

Поэтому в молитве прошу, – Господи дай мне силу, славу и волю Твою, дай мне откровение и благодать Св. Духа. И сила, и слава, и воля – не здесь, но перед Богом. То есть, как цель. А здесь на земле, перед людьми – лишь как следствие.

Поэтому, кстати, православный народ не заботится о своем статусе земном. Напротив, католический народ свои хилые перспективы подкрепляет и укрепляет на земле, чувствуя недостаток основательности, и твердости, и ясности. Западное христианство еще в начале христианского пути, по неведомым мне причинам остановившись, затвердев.

Кельнский собор апостола Петра и Пресвятой Богоматери, Дом, как называют собор немцы, можно было назвать храмом Рождества, которое возвестили волхвы. На большее они не уполномочены Богом. Волхвы начали христианство, объявили о начале новой эры в земной истории человечества. Но волхвы еще не объяснили содержательную сторону христианства.

Волхвы – это символ, олицетворение, знак западного христианства, западной цивилизации, католического народа, который устраивается на земле, ибо перед ним впереди еще вся земная жизнь Христа.

Католический народ – это народ Рождества Христова. Рождество – не случайно самый любимый католическим народом и западной церковью праздник. Католический народ еще в преддверии, еще не вкусивши всепоглощающего горя от распятия и надчеловеческой радости от Воскресения. Католический народ – это еще народ юности человеческой, ранней нежности и беспечной глупости, детского раззора, нетвердости, еще неосновательности. Потому-то католический народ – это всего лишь младший брат, который подражает во всем старшему брату, православному народу, до конца не разобравшись, ни с обрядом и ни с предметом подражания. Потому-то западный католический народ так плотно и основательно устраивается на земле, как бы восполняя хрупкость, неопределенность, нестойкость и неустойчивость своего католического мира, не пережившего глубинно, сакрально, интимно распятие и Воскресение. Католический народ – это народ, решившийся на Рождество, но никак не собравшийся с духом, чтобы пережить боль распятия, то есть зримой, хоть и временной утраты, а потому так не испытавший твердого и вечного счастья Воскресения.