Юрий Козлов - Изобретение велосипеда

— Да не отчаивайся ты, — смягчился на прощание Толик. — Лучше подумай-ка над последним комсомольским собранием. Я, может, буду докладную писать, там тебя похвалю. А теперь глянь в окно, — сказал Толик. — Видишь герань? Значит, мне пора. — Толик пружинисто встал и, пожав Лёше руку, двинулся к выходу.

Лёша сидел за столом, смотрел Толику вслед и с ненавистью думал о многочисленных учебниках, которые скоро придётся читать день и ночь, день и ночь…

Белые ночи набирали силу, и день теперь тянулся до одиннадцати. Без дела и без мыслей выходил Гектор из своей квартиры, бежал вниз по лестнице, по старым промятым ступенькам, выходил прямо на Невский — вечерний, праздный, разодетый. Не было теперь надобности жечь неон, светло было в городе. Смущённо горели витрины — точно женщины в вечерних нарядах вышли на улицу, а на улице утро! На Невском Гектор превращался в барометр с нервно дрожащей стрелкой, которая всё воспринимает, всё фиксирует, всё чувствует, на всё обращает внимание, но не думает, совершенно не думает!

Слабый ветер в лицо — хорошо! Девушка оглянулась на Гектора и что-то сказала подруге — хорошо! А вот какой-то знакомец в чёрных штанах махнул рукой — хорошо!

Всё хорошо!

Ресторан «Универсаль»… Дальше… До «Гостиного двора» ещё остановки три или четыре. Каждый двор — проходной, каждый двор Гектор пролетал когда-то насквозь, как стрела, давно когда-то, в детстве.

А куда вообще идут по Невскому в девять часов вечера люди? Процентов семьдесят из них на Невском не живут и не работают… Люди гуляют… Гуляют, одолеваемые примерно теми же мыслями, что и Гектор, точнее, гуляют без целей и без мыслей…

У метро «Гостиный двор», где шумели деревья, где до позднего вечера бойко торговали пирожками, мороженым, конфетами, сигаретами и спичками, где шипели автоматы-аскеты, за три копейки наливающие полстакана газированной воды и неясно было, с сиропом она или без сиропа, там стояли центровые и ловили на себе взгляды людей, проходящих мимо. Гектор сразу увидел знакомого парня — невысокого, чёрного, по имени Коля, кличка у него почему-то была Серый. Рядом с ним стояли две девушки — одна очень симпатичная, другая не очень, и ещё двухметровый гигант Алик. Говорили, что Алик играл в баскетбол, а потом начал пьянствовать и его выгнали из команды. Серый был студентом-вечерником — изучал историю Древней Греции и к Гектору относился с особой симпатией.

Гектор:Серый! Как жизнь?

Серый:О, привет! Как идёт война? Как живёт прекрасная Елена?

Симпатичная девушка:Какая война? Какая Лена?

Несимпатичная девушка:Он, что, служил в армии?

Серый:Он всю жизнь будет служить в Троянской армии… А потом погибнет… Ему на роду написано…

Симпатичная девушка:Надо же… Как грустно…

Несимпатичная девушка(Гектору): Как тебя зовут?

Гектор:Меня зовут Петя.

Несимпатичная девушка:А меня Юна…

Гектор:Прекрасное имя… Такое молодое…

Серый:Он же, как лев-истребитель, на юниц рогатых нашедший… Тра-та-та чего-то там… Помню ещё, что пастух златокудрый не сберёг круторогую краву.

Юна:Пойдёшь с нами плясать?

Гектор:А куда?

Юна:В Академию художеств… К сфинксам…

Гектор:Пойду, если возьмёте…

Симпатичная девушка:Кстати, почему мы незнакомы? Я Катя…

Гектор:Меня зовут Гектор…

Юна:А мне сказал, что Петя…

Гектор:Двойное имя…

(Из метро выходит ещё одна девушка. Она подходит и закрывает Гектору руками глаза. Гектор оборачивается.)

Гектор:Оля?

Оля:Ага…

Гектор:Вольная Оля… Поехали с нами на танцы.

Алик(кричит на всю округу): Эй, кто хочет с нами на танцы?

Оля:Заткнись, болван!

Алик:Неужели мы возьмём с собой эту грубиянку?

Серый:Если поедем прямо сейчас, есть шанс успеть… Кто командует?

Юна:Вперёд!

(Гектор, Оля, Алик, Катя, Юна и Серый быстро исчезают в подземном переходе и оказываются на другой стороне Невского. Около сияющего консервными банками Елисеевского гастронома они садятся в переполненный десятый троллейбус.)

Серый:У кого есть мелочь?

Алик:Ни у кого!

Серый(отрывает билеты): Я ясновидящий… Я плачу за всех…