Мария Галина - Малая Глуша

– Нету. Он вам показывал телескоп?

– Сказал, стоит на чердаке. Но я не смотрел.

– А я смотрела. – Она оживилась. – Еще в школе когда. И Марс видела. И Сатурн. Сатурн вроде как с крылышками, это кольцо у него такое, набекрень немножко, а у Марса полярная шапка. Он на теннисный мячик похож, только красный. И очень быстро движется. Только поймаешь, он уже – раз!

Она так же внезапно замолкла.

Он бросил сигарету на землю и затоптал подошвой.

– Как вы думаете, – спросил он, – почему Шкловский изменил свое мнение касательно жизни на других планетах?

– Кто?

– Астроном Шкловский.

– Не знаю такого, – сказала она. – А он изменил?

– Да. Сначала утверждал, что во Вселенной очень много населенных планет. Потом передумал. Сказал, жизнь есть только здесь. На Земле.

– Наверное, ему пригрозили, – сказала она и поглядела ему прямо в глаза.

– Кто?

– Инопланетяне, кто же еще. Они давно здесь. Ходят между нами. Особенно в глубинке, тут им безопасно. В Болязубах половина жителей – инопланетяне.

– Да, – сказал он. – Я заметил. Они не выходят с людьми на контакт.

Она помолчала. Потом добавила:

– А если серьезно, он понял, что нет никаких других планет, кроме Земли. Совсем нет. Когда это ему открылось, он, наверное, не захотел расстраивать людей. Но и обнадеживать не хотел. Поэтому просто сказал: не ищите, мол.

– А телескоп?

– Это несерьезно, – сказала она. – Мало ли что нам могут показывать в телескоп. Ладно, пошли. Вы идите, а потом я. Вы все равно быстрее, чем я с чемоданом.

– Инна, – сказал он, – наверное, имелось в виду, что вы не должны никого просить о помощи. Но раз уж мы встретились на дороге, то давайте себя вести как люди, встретившиеся на дороге. Если не хотите идти со мной, я переложу себе хотя бы часть вещей. Как тогда.

Она задумалась, сдвинув брови. С возрастом она будет очень похожа на Анну Васильевну.

– Нет, – сказала она. – Вы идите. Давайте-давайте. – Она даже взмахнула руками, словно отгоняла кур. – А я пойду за вами. Раз нельзя, значит – нельзя.

– Я вас уверяю, все совершенно наоборот. Никогда нельзя действовать по правилам. Те, кто действуют по правилам, всегда неправы.

Она отвернулась и стала чертить носком кеда по земле, разбрасывая в стороны бурые двойные иглы.

Он поднялся.

– Ладно, – сказал он. – Я это… пойду. Тут вообще водятся крупные звери?

– Что? – удивилась она.

– Ну… волки там, медведи… – Он улыбнулся, чтобы это прозвучало несерьезно.

– Волков вроде нет… – Она наморщила лоб. – Лисы есть. Косули. Кабаны. Вот с кабанами надо осторожно.

– Как я могу осторожно с кабанами?

– Ну, идите по тропинке. У вас фонарик есть?

– Есть.

– Ну вот, смотрите, куда идете. Послушайте, от клыков кабана погибает в миллион раз меньше народу, чем от автомобилей. В миллиард.

– От автомобилей – да, – сказал он медленно.

– Это просто, ну, по наследству досталось, от первобытных людей. Что в лесу надо бояться. А мы сами себе сделали жизнь гораздо страшнее. Вы лучше под ноги смотрите, тут могут быть гадюки.

– Ясно, – сказал он. – Гадюки.

– Укус гадюки редко приводит к смерти, – сказала она. – Хотя он, конечно, очень болезненный. Меня в детстве кусала гадюка, между прочим. Было очень больно. А еще тут водятся ужи. У них на голове два желтых пятна, по бокам. А у гадюки голова треугольная и сплошь темная. Вы идете или нет?

– А я к ночи дойду?

– Откуда я знаю? – спросила она раздраженно. – Вот, уже почти ночь. Вы хоть воду с собой догадались взять?

– Да, – сказал он. – «Поляна Квасова» называется.

Ему не хотелось уходить, как не хочется выходить зимой из теплой квартиры в утренний сумрак, когда по земле стелется поземка и в соседних домах горят окна. Тем не менее он встал, натянул куртку и вдел руки в лямки рюкзака.

Тропинка перед ним была светлой, а сосны вокруг – темными на фоне зеленоватого сумеречного неба. В лесу вообще темнело гораздо резче и страшнее, чем на открытой местности. Когда он последний раз был в лесу?

Он прошел несколько метров, прислушиваясь на случай, если она передумает и окликнет его, но позади было тихо.

Он какое-то время раздумывал, достать ли из рюкзака фонарик, но решил повременить. Дорогу пока видно, и то ладно.

Что-то темное выбежало на дорогу из кустов, он сначала вздрогнул, потом сообразил, что это еж. Еж двигался очень быстро и тихо, сосредоточенно пыхтел. Он пересек тропинку и исчез в кустах на противоположной стороне, слышно было, как он продирается сквозь них, шумно, энергично и эффективно.