Вадим Панов - Отражение

– Боль? – спросила незнакомка.

И услышала в ответ:

– И ее тоже.

А потом позади прозвучало:

– Марси!

И женщина в черном печально поинтересовалась:

– Твой мужчина?

– Еще нет.

– Я слышу, он сходит с ума.

– Поддался эмоциям.

– Без них мы мертвы.

– Поэтому он счастлив, а я… – Марси с нежностью улыбнулась. – Я радуюсь, когда он счастлив.

Подошедший Андрей неприветливо оглядел незнакомку в черном, но воспитание взяло верх, и он вежливо поздоровался:

– Добрый день.

– Мы обсуждали небо, – рассказала Марси, беря Андрея за руку.

И этот жест окончательно успокоил мужчину.

– Сегодня оно слишком ясное, – мягко произнес он, поглаживая пальцами нежную кисть девушки. – Я надеялся на чудесные облака.

– Вечером будет шторм, – сообщила незнакомка.

– Не похоже.

– Он продлится два дня.

– И вызовет бурю эмоций… – закончила Марси. – А потом я уеду.

– Так рано? – расстроился Андрей.

А незнакомка посмотрела на девушку и едва заметно кивнула:

– И тогда в Питере наступит осень…

А на Большую Конюшенную осень уже пришла.

Во всяком случае, так думали деревья, бросающие листья в зазевавшихся прохожих. И желтые, и те, что только начали терять зеленую свежесть. Прохожие топтали их ногами, машины – покрышками, а дворники ругались, сметая лишний мусор с тротуаров и мостовых. Но все – и прохожие, и дворники, и даже машины, – все знали, что осень пришла, и не обманывались необычайно теплым сентябрем. Питер, подобно Рассеянному с Бассейной, что-то перепутал и задержал у залива лето, но редкие, пока, порывы злого ветра не оставляли сомнений в том, что скоро все вернется на круги своя, и осень, пройдя через Большую Конюшенную, овладеет Городом.

– Этот дом принадлежал нашей семье несколько поколений, – рассказал Аскольд, останавливаясь напротив мощного четырехэтажного строения, во внутренний двор которого вела закрытая коваными воротами арка. – Его купил прадед, переселившись сюда из Берлина.

– Весь дом? – уточнила Порча.

– Да, – подтвердил Аскольд. – Слева от арки всегда размещалось «Похоронное бюро Александер»…

– Оно и сейчас там.

Молодой мужчина прищурился, прочитал название на аккуратной вывеске и сплюнул:

– «Похоронное бюро вдовы Александер»! Проклятие, меня сейчас стошнит.

– Преемственность соблюдена, – рассмеялась девушка.

– Порча, следи за языком, – посоветовал Аскольд. – А то я тебе татуировки напильником обдеру.

Лена поняла, что тема слишком болезненна для спутника, извинилась:

– Аскольд, мне правда очень жаль, – и тут же добавила: – Уверена, скоро ты вернешь бюро прежнее название.

– Сделаю для этого все, – мрачно пообещал молодой Александер. И продолжил: – А справа от арки обычно помещалось какое-нибудь заведение. При отце оно называлось «В добрый путь!»

– Остроумно, – оценила девушка, после чего перевела взгляд на вторую вывеску, выполненную в том же стиле, что и для похоронного бюро, и сообщила: – Сейчас заведение называется «Заведение вдовы Александер». – И хмыкнула: – А сейчас стошнит меня.

– Тоже придется менять, – решил Аскольд.

– Ну, это уж, как пожелаешь. – Порча спрятала улыбку, оглядела дом другим, весьма внимательным, профессиональным взглядом и попросила: – Расскажи, что здесь помещается еще.

Как будто собиралась вламываться в логово королевы питерских некромантов или пробираться в него тайком. Молодой Александер знал, что оба случая возможны, поэтому охотно приступил к подробностям:

– Клуб занимает… во всяком случае, раньше занимал все правое крыло: подвал и три этажа. Над ним размещался персонал. Похоронное бюро скромнее – подвал и первый этаж левого крыла. Над ним тоже слуги и различные помещения, вроде лабораторий, арсенала и складов… Вся дальняя сторона – апартаменты. Дворец Александер.

– Красиво… – оценила Порча.

– Я приехал не только за своим богатством, – хмуро произнес Аскольд. – Или не столько за ним. Если бы меня интересовали деньги, я договорился бы с Юлией об отступных.

– Тебе нужна месть.

– Справедливость.

– Как и все, ты путаешь эти понятия.

Он резко повернулся к спутнице:

– Чем ты недовольна?

Порча достаточно изучила мужчину, знала, что он взорвется после ее замечания, и даже не вздрогнула на его агрессивное движение. Только ответила спокойно:

– Это путь смерти.

Продолжая разглядывать крепость Юлии Александер.

– Я ведь некромант, – усмехнулся Аскольд.