Илья Бояшов - Армада

Главврач, краем уха зацепив отчаянный монолог, не мог не возразить, правда, несколько витиевато:

– Вы не понимаете закона борьбы и единства противоположностей! Мы обречены наступать на одни и те же грабли. Уверяю – не надо бегать ни к каким юродивым. Все предельно ясно, сплошная конкретика… Вот мой любимец Кант – он внес покой Нравственности и согласился с Необходимостью, хотя непоседа Шестов и критиковал его за это! Гегель увидел мятежный Дух, толкающий мысль, а следовательно, и дела человеческие. Кроме того, свил невероятную спираль тезисов, антитезисов, синтезов, отрицаний и утверждений. Продолжая дело учителя, Франц фон Юбиус вывел закон ускорения человеческой истории. Ох уж это ускорение! Лично мне предпочтительнее всего умереть, подобно Билберту, – с книгой в руках возле открытого иллюминатора под шлепанье волн и гудение турбин. Но заметьте – в своем кресле! И мирно! Увы. Сильно подозреваю, мы вновь повторим весь путь человеческий, который медленно начинался, чуть ли не замирал в древние века, едва тек в средневековье, но в двадцатом веке приобрел вид бешеной скачки. Будьте уверены: дальнейшие события полетят с просто ошеломляющей быстротой. И месяца не прошло, а нами правит Небожитель, Зевс, Юпитер, Марс в одном лице. А мы здесь, на мостике, имеем честь представлять собой свору его полубогов. Что дальше?

Увидев, как Механик с трудом переваривает глубокомысленый ответ, медик удовлетворился тем, что грустно добавил:

– Механизм включен, и конец предсказуем. Нет! Не уйти мне в мир иной в своей уютной каюте под Вивальди и Гайдна! Не закрыть глаза на сто тридцать пятой странице Большой Энциклопедии Ван Доминика 1861 года издания… Увы, увы нам. Ждите событий!

Старый пройдоха как в воду глядел!

Особист с «Чуда», к которому вновь пришла директива – разобраться с исчезновением некоего командировочного лейтенанта, – здорово приуныл. После предыдущих блестящих отчетов наверх и не менее блестящего сыска, выявившего на авианосце огромное количество виновных, он вполне заслуженно ожидал повышения. Возня с невесть куда пропавшим лейтенантишкой решительно не входила в его планы. Карьерист, отхвативший на бунте орден, даже подумал о том, чтобы ограничиться обыкновенной отпиской, но долг и страх перед всесилием Главного взяли свое.

Честолюбец помощник тотчас материализовался в давно не проветриваемой каюте.

«Этот будет землю рыть, – подумал начальник. – Этот еще не наигрался. Ишь, как перебирает копытами».

– Вот что, дружище, – поглаживая лысину, мягко заявил тертый лис молодому горячему жеребцу. – Выясните-ка одно незначительное дельце. Так, ради успокоения совести. Вам следует разыскать некое книгохранилище. Там, этим со всего света собранным хламьем, обязательно должен кто-то заведовать. Разберитесь с той личностью – кто, откуда, вкусы, пристрастия… Не думаю, что вы хоть что-то там наскребете. Пустая формальность.

Исполнительный молодец, получив приказание, ударился во все тяжкие; каблуки щелкнули так, что у шефа в ушах зазвенело. Получив инструкции, помощник ринулся туда, ринулся сюда и с добытым по такому случаю планом отсеков «Чуда» детальным образом изучил путь, с тем чтобы не затеряться в палубах и переходах. Нюх гончей вывел его к мистической двери. Он нырнул в зеленоватый сумрак, проделал многочисленные круги от «А» до «Я» и как раз вовремя оказался перед столиком с абажуром, вокруг которого собрались заговорщики. Уже отзвучали клятвы, и карбонарии скрепили их кровью, запачкавшей их манжеты. Лихорадочно обсуждались последние детали, шли последние приготовления, диктовалось первое воззвание. Гневные речи были более чем конкретны, движения осознанны, лица пылали невероятной решимостью. Невольный шпион, попавший в самое пекло заговора, остолбенел перед адептом, словно перед каменным гостем. Сама Жакерия во всей прекрасной и ужасающей наготе явилась ему. То, что у заговорщиков повсюду были протянуты щупальца, не вызывало сомнений. «Немедля – к Самому! – мелькнуло в мозгу столь бездарно попавшегося сотрудника органов. – Измена!.. Награда за донесение…» Жалкий филер, он даже сейчас успел подумать, насколько вознесется, и на краю верной гибели примеривал мысленно орден. Честолюбец сделал конвульсивное движение назад, к дверце, но наткнулся на полку полного собрания сочинений госпожи Роулинг, и все ее «Гарри Поттеры» с ужасным шумом обрушились на ищейку. Словно магический круг Хомы Брута распался, революционная нечисть внезапно увидала его. Никто из карбонариев не сомневался, откуда явился пришелец и кем послан. Жалобно закричал он, пытаясь закрыться руками, однако яростно заработали лейтенантские и мичманские кортики. И тотчас после свершившегося правосудия сигнал был послан всем тем, кто в рубках, на юте и на баке ждал этого восхитительного часа: «НАД ВСЕМ „ЧУДОМ“ БЕЗОБЛАЧНОЕ НЕБО!!!»