Алексей Колышевский - Секта-2

Минуло десятилетие. Моисей блестяще, с наградой, окончил химнос и сделался прислужником в храме. Египетские жрецы обучали Моисея всему, что было известно им самим, и в постижении этой науки он преуспел. Наконец, после того как Моисею исполнилось 18 лет и он прошел все 32 ступени, отделяющие ученика-неофита от иерофанта-посвященного, великого жреца, занимающего наивысшую, 33-ю ступень, настало время его посвящения. В пещере Хореб, тайном святилище, где хранились главные божественные реликвии и проходили возведения в сан, жрец Иофор открыл ему главную тайну веры, истинное имя Бога, произнеся его шепотом, на ухо.

Для тех, в чьи ряды вступал сейчас Моисей, никогда не существовало никакаких богов, кроме Единственного, сотворившего Землю из ничего одной лишь силой слова. Слово же это, или «божественный логос», есть не что иное, как собственное имя Бога – ключ к созданию сущего.

По древнейшему завету, согласно изначальному учению, данному самим Творцом, знающий подлинное имя Бога становится всесильным магом, которому отныне подвластны все тайны природы. Все ее законы он провидит, перемещает небо и землю, все силы земные и небесные подвластны ему. То была наука, называемая египетскими жрецами «душа мира», или «магнес». Моисей дал ей иное название, заключив в нем некоторые буквы непроизносимого имени подлинного Бога, втайне сообщенного ему Иофором.

– Многобожие нужно для толпы, оно помогает сдерживать ее ярость и ведет к людскому смирению, – разъяснила ему Кафи когда-то. – Когда по воле сильных мира сего народ вынужден голодать, то куда проще сказать ему, что в неурожае и непосильных налогах виновны боги. Таково стадо человеческое – оно всегда готово поверить в то, чего никогда не видело, стоит лишь постоянно убеждать его в существовании этого несуществующего. На самом же деле есть лишь изначальный Бог-Творец, и есть Сатан, также великий творец, явившийся из непостижимых глубин космоса, который видим мы каждую ночь, когда смотрим в темное звездное небо. Те, что хотели забрать тебя, маленького, тогда, в пустыне, верят, что Сатан есть истинный хозяин этого мира, а Бог лишь создал его и с тех пор крайне редко вмешивается в ход времен. Магнес постигнув, постигнешь и мир, ибо наука эта дана жрецам самим Богом и похожа на небесное молоко. Это белый магнес, тот, что исповедуем мы, а теперь и ты, которого мы приняли в свое число, как и было предсказано звездами и оракулом.

– А что еще? Есть что-то еще? – Моисей сидел возле принцессы, и она, по своему обыкновению, гладила его рукой по голове, пропуская меж пальцев густые, жесткие от пыли черные пряди.

– О да. Есть черный магнес Сатана. И он не похож на белый лишь целью, к которой стремится. Белый подобен лотосу – он созидает жизнь, делает ее цельной, а черный разрушает в попытке создать все с самого начала, по-своему. Сатан никак не может простить Творцу, чье имя мы не произносим, что тот пришел из бесконечной дали космоса ранее его, вот и повторяет за ним все, словно обезьяна. Однако, не постигнув науку Сатана, невозможно стать носителем учения, посвященным иерофантом света.

На Египет пала ночь. Ночь удивительная, волшебная. Над головой Моисея расплескался звездный водоем и блестели, пульсировали огоньки рассыпанных щедрой рукой небесных зерен. В такую ночь люди, которым посчастливилось родиться романтиками, смотрят вверх, и сердца их охвачены неизъяснимой ноющей тоской, которая, впрочем, сладка на вкус. Словно тянется рука к завесе, за которой ожидает самое главное на свете чудо, но всякий раз завеса отодвигается все дальше, и нипочем руке не достать ее, не приподнять край, не увидеть простому смертному то, чего видеть ему не следует вовсе – для его же блага, иначе можно повредиться рассудком.

– Халдеи называют свет «зогар». – Моисей взял принцессу за руку, оживленно заговорил: – Я знаю теперь, зачем я выжил, знаю, что мне предстоит сделать в жизни. Египет падет, ты знаешь это, ты это всегда предвидела. Но падет не сейчас, он простоит еще тысячу лет, а потом ничего, кроме развалин и пирамид, построенных атлантами, от него не останется. Мой народ переживет Египет, я должен буду проводить его туда, где у евреев будет своя, только им принадлежащая земля. Я должен передать евреям знание, которое с рождения дремлет во мне. Я не знаю его названия, но оно являет подлинную силу Бога Единого и Предвечного, оно откроется мне! Тогда я передам его из уст в уста каждому, кто станет моим учеником.