Дмитрий Горчев - Дикая жизнь Гондваны

Но ведь нельзя же раздувать этот шарик вечно. То, что вселенная бесконечна — это нас не касается, вселенная нашего пиздежа не слушает — он оседает в нижних слоях нашей с вами атмосферы. И в этой атмосфере уже не следует выёбываться и размахивать руками. Раньше один только поэт Тютчев не знал, как слово наше отзовётся, а сейчас этого уже вообще никто не знает.

Вот один человек где-то снял фантастический фильм про то, как столкнулись два самолёта, другой написал про то же статейку, третий рассказал что-то кому-то, и, пожалуйста вам — действительно столкнулись. И ещё два просто так ёбнулись.

Вот на одном острове человек собрал вокруг себя других людей и говорит им: «Назовите мне, кто из вас тут лишний?»

А совсем в другом месте шатается ледник, и кто тут лишний — это не тебе, брат, решать, упокой Господь твою душу.

Так что — не пиздеть. Ходить медленно, дышать редко. Переходить улицу на зелёный свет и чистить зубы по утрам.

Но главное — не пиздеть.

Всех, кстати, касается — и меня тоже.

Вот живёт человек, маленький такой. Козявка просто, а не человек, копошится в спичечном своём домике, бегает туда-сюда по своим никому не интересным козявочным делам. Ветер подул — и унесло козявку. Капля с неба упала — у козявки потоп, козявка барахтается, смешно.

И сидит эта козявка на самом дне высокого-превысокого неба, а над ней — огромный-преогромный Бог, и летают огромные Ангелы, и птицы страшные, и даже те, которые не страшные, всё равно склюют запросто и не подавятся. По левую руку у ней Бесконечность, про которую лучше и не думать, а по правую — Вечность, которая всё равно в голо-вёшке её крошечной не уместится. А под ногами — бездонная Преисподняя с Чертями, свят-свят. И всё это крутится и лязгает, дым, гром, грохот — ужас, в общем.

А вот живёт другой человек — большой. Крупный такой человек, осязаемый, с ног его не собьёшь: ручищи — во! ногой как топнет! Живёт он в огромном своём домище выше самой высокой горы и всё равно еле-еле в нём помещается. Что хочешь такой человек со своим миром может сделать. Если плохой это человек, то поломает он что-нибудь вдребезги, а то насрёт в мире своём огромную кучу, или слово Хуй везде напишет. А если хороший, то посадит он толстенное дерево в три обхвата и напишет книжищу, хоть в тысячу страниц, хоть в две — запросто. И ещё сына родит наиогромнейшего с воот такой пастью. Как решил он, так и будет, сказал — сделал, ибо сам он тут наиглавнейший всего вокруг и себя самого Хозяин. И попирает он головой самые облака, и прогибается земля под его башмаками, а под землёй тоже всё для него специально припасено: полезные там разные ископаемые и питательные всевозможные корнеплоды.

Иногда маленький и большой человек встречаются, даже, может быть, пьют вместе водку. Но без всякого удовольствия пьют, потому что говорят они всегда про разное. «Маловато!», — сердится большой человек, выпивая полный гранёный стакан. «Ох, и куда ж в меня лезет?» — вздыхает маленький человек, выпивая свой напёрсточек. «Что завтра делаешь?» — спрашивает большой человек. «Завтра? — пугается маленький. — Это ж когда оно ещё наступит, я пока про это и не думал, мне бы сегодня прожить». «Завтра будет завтра», — уверен большой человек. И всё он знает: что будет делать и завтра, и послезавтра, и через десять лет, и через тысячу.

А на самом деле, они, в общем-то, одинаковые, и метров с пятидесяти уже не разберёшь, кто из них большой, а кто маленький. И если вдруг надумают они бить друг другу морду, то ещё неизвестно, кто кому набьёт. Хотя, скорее всего, большой, потому что уверенности в нём больше. Уверенность в своём существовании — это огромная и страшная сила.

Я вот не понимаю, как это можно Заниматься Любовью. Ну или Сексом.

Заниматься Любовью могут только американцы. Это когда женщина вспрыгивает на мужчину и они страшно оба кричат. То есть сначала там играет такая, знаете, Музычка, романтическая, и горят свечи. Главный момент в таком занятии любовью наступает, когда он говорит: «О Май Год! — гово-рит. — Я ни одного раза в жизни не имел такого секса с женщиной!»

Хотя, может быть, он и не то говорит, может быть, это переводчики опять наврали, переводчики — они вообще известные мудаки, но всё равно он обязан как-то выразить свою радость, а то не считается, что это был Хороший Секс. И она тоже должна выразить, а то он её пристрелит. Ну или пойдёт жаловаться лучшему другу, а тот ему в утешение расскажет, что его подружка тоже не всегда выражает радость, и тогда они пойдут и всё равно когонибудь пристрелят. Потому что все проблемы от Плохого Секса.