Евгений Гришковец - Год жжизни

Но я хотел рассказать не про этот розыгрыш. Меня сегодня разыграл мой старинный друг. Он каждый год пытался меня разыграть, но я раскусывал его замысел, а тут ему удалось, правда, не без помощи моего же директора и соратника Ирины Юткиной. Но весь замысел и концепция принадлежат моему другу Саше Орлову, кстати сказать, известному ресторатору и весьма занятому человеку.

Прилетаю я в воскресенье, 23 марта в Москву. Меня встречает сильнейший снег с дождем и Ира Юткина на машине. Едем мы от Шереметьева-1, огибая лётное поле, вдоль пустырей. И вдруг видим: на одинокой бетонной плите, возле дороги, под снегом и дождём танцует балерина в пачке и с белым зонтиком в руках, танцует профессионально — и улыбается. Картина, согласитесь, сумасшедшая и скорее феллиниевская. Рядом с ней не было никакой камеры, а скрытую камеру негде было бы установить. Я, как и все это видевшие, был очень удивлен и строил разные догадки. Я сказал: «Да-а-а, каких только сумасшедших в Москве не встретишь!»

На следующий день, утром, недалеко от нашего офиса в Пречистенском переулке, в абсолютно безлюдной обстановке и в мелком дожде я встретил… удивительного персонажа. Это был высокий, красивый негр. (Я полагаю, что слово «негр» в русском языке — это норма. Назвать его «афро-американцем» не могу, потому что вряд ли он американец, а назвать «афро-русским» — нелепо и двусмысленно. Короче, слово «негр», на мой взгляд, не имеет отрицательной или расовой подоплеки.) В общем, встречаю негра с дредами, в белоснежном летнем костюме, в белых туфлях и с белым зонтиком, да к тому же еще с сигарой. Выглядел он абсолютно как персонаж Тарантино. Он попросил у меня зажигалку, — по-русски, с сильным акцентом. У меня зажигалки не оказалось. Он мне пожелал прекрасного дня и удалился. Весь оставшийся день я рассказывал всем о том, какие в Москве встречаются персонажи. На следующий день мы с Ириной поехали на телевидение, на запись программы «Разночтения». Студия этой программы находится в огромном офисном здании, где к тому же пропускная система. Мы вызвали лифт, и из подъехавшего лифта вышла барышня в красном платье, совершенно в стиле 30-х годов, с серьезным декольте и еще более серьезным бюстом. На голове у нее была большая черная шляпа. Все, в том числе и я, свернули головы, чтобы на нее посмотреть. Я уже не знал, что думать про Москву, и только радовался многообразию мира, рассказывал об этих персонажах всем и каждому. А вечером того же дня, возле Центра на Страстном, где играл спектакль, стоял странного вида бомж и фантастически чистым для бомжа голосом пел итальянские арии, причём пел профессионально, не доморощенно. Я его не стал рассматривать, проскользнул в театр, но наш звукооператор весь вечер ходил и удивлялся, утверждая, что долго слушал этого бомжа, и тот ни разу не сфальшивил, и такой силы голоса у бомжа быть не может.

Я ездил по Югу России и всем рассказывал, что в Москве что-то происходит удивительное с людьми, а когда в прошедшее воскресенье прилетел из Волгограда в Москву, меня снова встретила Ира, но уже не с дождём и снегом, а с солнышком. Мы поехали из аэропорта прежним маршрутом и на той самой плите, как и в прошлый раз, опять танцевала балерина. Я строил самые смелые предположения на этот счет, но был настолько уставшим, что как-то к вечеру даже забыл о ней.

А сегодня утром, около половины одиннадцатого, я приехал в аэропорт Шереметьево-1, чтобы лететь домой. Приехал один и с большими сумками, никто меня не провожал. И как только я зашёл в зал вылета, ко мне с разных сторон стали приближаться уже знакомые мне персонажи, девушка в чёрной шляпе, балерина, бомж и негр в белоснежном костюме. Они были с цветами, и девушка в шляпе сказала: «Я думаю, что в последние дни вы жили в несколько необычном мире и встречали необычных людей, так вот, поздравляем вас с Первым апреля! Это был розыгрыш».

Как я был счастлив! Потому что розыгрыш был таким художественным, совершенно не обидным, странным, нежным и красивым. Мне стало понятно, что какое-то время я жил в чуть-чуть переделанном кем-то для меня мире. И этот мир мне был непонятен, но он мне очень нравился. И розыгрыш был ни капельки не рассчитан ни на что обидное или страшное. Это было тонко. Я рад, что мой близкий друг с помощью Ирины, которая знала подробно моё расписание и мои маршруты, так все здорово продумал. И я абсолютно счастлив!

Я хорошо понимаю сомнения многих в правдивости моего рассказа о розыгрыше. Но отбросьте сомнения. Розыгрыш — это розыгрыш, а рассказ о розыгрыше — это либо правда, либо ложь. Я не лгал, Потому что Первое апреля — день розыгрышей, а не лжи.