Борис Виан - У всех мертвых одинаковая кожа

Внезапно я увидел свое отражение в зеркале, в глубине бара, и я понял, почему тип мне не отвечает. Однако я был спокоен, намного спокойнее, чем в тот вечер, когда нашел спящего Ричарда у себя в прихожей. Намного спокойнее, чем во все эти дни, когда искал другую квартиру.

С этим надо было кончать сегодня же вечером или от всего отказаться. От всего. Включая шлюху в кабинке, оплеуху в зале, Шейлу, ребенка. Внезапно все это стало желанным как никогда. Все это, а еще глушить виски, а еще бить морды кретинам, которые нажираются, вместо того чтобы заниматься любовью, так как на трезвую головку не осмеливаются.

Джим протянул мой плащ, я накинул его, чтобы не выходить на улицу раздетым.

– Давай, – сказал я типу.

Ник у меня ничего спрашивать не будет. Со мной такое случалось не часто. Он шел впереди меня.

– Далеко? – спросил я.

– Не очень, – ответил он. – Около Сто пятнадцатой улицы.

Сто пятнадцатая – это в Гарлеме.

– И много у тебя делишек с этими черномазыми подонками? – спросил я.

– На этом можно подзаработать, – сказал он.

– Да, именно так и думают все нормальные люди, – согласился я. – Но их сразу же заносит…

Он посмотрел на меня с беспокойством. Я был намного выше, чем он, но он зато весил порядочно. Толстый, как пивная бочка.

– Тебе нравится получать по роже? – спросил я.

– За пятьдесят долларов можно и получить, – ответил он.

– Я бы хотел знать, о каких долларах идет речь, – усмехнулся я. – Если только мой якобы брат Ричард за это время не нашел другого простофилю.

– А зачем же вы туда идете, если он не ваш брат? – удивился тип.

– Мне нравится смотреть на их рожи, – сказал я.

Я знаю, что со мной происходило. Я раздваивался. Мы уже наполовину разошлись, и я осознавал, что рано или поздно придет время выбирать. И вот время пришло. Я думал о Шейле, о телефонной кабине. Я думал о черномазых мордах, которые получали дубинками во время восстания в Детройте, и ехидно посмеивался. Выбор был сделан. Я предпочитал давать в морду, а не получать по ней.

Даже если придется дать в морду этой бесподобной сволочи – моему брату Ричарду.

Я остановил проезжающее такси и назвал адрес.

Внутри было грязно и зловонно. Тип, который пришел со мной, сказал несколько слов черному за стойкой, и тот указал нам на лестницу, ведущую в подвал. Не оборачиваясь, я начал спускаться первым. Не знаю, много ли там было посетителей, я не смог бы описать то, что промелькнуло перед моими глазами в этой похожей на многие другие забегаловке.

Я никак не мог понять ее планировку. Внизу от лестницы начинался коридор, который заворачивал под прямым углом. Мы повернули вместе с коридором, и в конце его я увидел другую лестницу, ведущую наверх. Их, наверное, часто путали, эти непутевые лестницы. Наша дверь была третьей справа.

В задымленной и вонючей комнате находились две девицы цвета кофе с молоком и один мужчина. Одна из девиц сидела за столом и, ожидая неизвестно чего, ничего не делала. Что касается мужчины и другой девицы, то они без всякого смущения тискались на видавшем виды диване. Платье девица уже сняла, а оставшегося на ней явно не хватало для прикрытия того, что надо было бы прикрыть.

У мужчины – а это был, конечно же, Ричард – от пота блестело лицо. Он медленно поглаживал бедра своей подруги. Они лежали рядом, и я видел, как руки Ричарда скользят вверх к упругим округлостям, которые натягивали до предела – вот-вот треснет – замусоленный лифчик.

Хорошо, что до этого я поимел у Ника маленький сеанс с той брюнеткой, потому что зрелище меня возбуждало, хотя одновременно и коробило. В комнате царил беспорядок. Пахло потом. Меня била дрожь, но это было не так противно.

Завидев меня, никто из них не поднялся. Было слышно лишь, как ворочается Ричард да прерывисто дышит женщина на диване.

Тип прервал эту очаровательную сцену, и я поймал себя на том, что разглядываю другую девицу. У нее были длинные и жесткие волосы, немного выступающий вперед рот и большие худые руки.

– Ричард, – сказал тип, – вот твой брат.

Ричард медленно открыл глаза. Приподнялся на локте, не отпуская девицу. Его рука продолжала оттягивать лифчик, который наконец не выдержал. Круглые коричневые соски огромных размеров выделялись на более светлой коже, и я видел, как пальцы Ричарда сжимали эту отдающуюся упругую плоть.

– Привет, Дэн, – сказал он.

Я не ответил.

– Я так и знал, что ты придешь, – сказал он. – Брат не может бросить брата.