Анчи Мин - Императрица Орхидея

Мы сидели в темноте. Она вспоминала свою первую госпожу, императрицу Чу Ань. Я заметила, что когда она произносила имя Ее Величества, то ее голос начинает дрожать от восторга.

— Ее Величество с самого детства распространяла вокруг себя запах розовых лепестков, трав и дорогих эссенций. И все потому, что она была наполовину женщиной, а наполовину богиней. Когда она двигалась, этот запах усиливался. Знаешь ли ты, почему, когда она умерла, не было никаких официальных эдиктов и церемоний?

Я не знала.

— Причина заключается в ее сыне Сянь Фэне и его двоюродном брате принце Гуне. — Большая Сестрица Фэнн глубоко затянулась и продолжала: — Это случилось лет десять тому назад. Сянь Фэну тогда исполнилось одиннадцать лет, принцу Гуну девять. Я входила в число слуг, которые помогали воспитывать королевских детей. Император Дао Гуан имел девять сыновей, среди которых Сянь Фэн был четвертым, а Гун шестым. Первые три принца умерли от болезней, так что у императора осталось шесть здоровых наследников. Среди них Сянь Фэн и Гун подавали самые большие надежды. Мать Сянь Фэна была императрицей, моей госпожой, а мать Гуна была любимой императорской наложницей. Это госпожа Цзинь.

Большая Сестрица Фэнн понизила голос до шепота.

— Но несмотря на то, что Чу Ань была императрицей и поэтому обладала гораздо большей властью, чем наложница, она все время очень беспокоилась за своего сына, а точнее — за его шансы на успех.

Согласно традиции, наследником всегда объявлялся старший сын. Но у императрицы воистину были причины для беспокойства. Несмотря на ранний возраст, умственные и физические доблести принца Гуна уже начали себя проявлять в полной мере. Постепенно при дворе сложилось мнение, что если император Дао Гуан обладает здравым смыслом, то он должен предпочесть Сянь Фэну принца Гуна.

— Чтобы избавиться от принца Гуна, императрица организовала заговор, — продолжала Большая Сестрица Фэнн. — Однажды она пригласила обоих братьев на обед. В качестве основного блюда на нем подавали рыбу. Императрица приказала своей служанке Абрикосовой Весне положить в тарелку принца яд. Но я бы сказала, что небесам было неугодно, чтобы совершилось подобное дело. Только принц Гун взял свои палочки, как на стол вспрыгнула императорская кошка. Слуги не успели ее отогнать, как она проглотила рыбу принца. И тут же у нее появились признаки отравления. Она задрожала, зашаталась и упала на пол без движения.

Позже я узнала все подробности этого дела, которое вела Императорская судебная палата. Первое подозрение пало на тех людей, которые работали на кухне. Особенно пристрастно допрашивали шеф-повара. Поняв, что у него нет шансов выжить, он покончил с собой. Потом допрашивали евнухов. Один из них сознался, что видел, как Абрикосовая Весна о чем-то тайно совещалась с шеф-поваром утром в день инцидента. И тут участие императрицы стало для всех очевидным. Следствие перешло в ее покои.

— «Позовите сюда императора!» — воскликнула императрица. — Большая Сестрица Фэнн постаралась передать ее слова как можно выразительнее — Ее голос эхом прокатился по комнате. Я прислуживала своей госпоже и прекрасно видела, как ее лицо сперва покраснело, а потом побледнело.

Императрицу Чу Ань признали виновной. Сперва император Дао Гуан не нашел в себе сил, чтобы отдать приказ о ее наказании. Он во всем обвинял служанку Абрикосовую Весну. Но великая императрица не стала прятаться и твердо сказала, что Абрикосовая Весна не могла действовать в одиночку — «даже если бы у нее было мужество льва!» В конце концов император сдался.

— Когда император Дао Гуан вошел во Дворец чистой сущности, Ее Величество поняла, что ее жизни пришел конец. Перед своим мужем она упала на колени и не смогла подняться самостоятельно. Его Величеству пришлось ей помогать. Распухшие глаза Его Величества говорили о том, что он плакал. Потом он выразил свое сожаление по поводу того, что больше не может оказывать ей покровительство и что она должна умереть.

Большая Сестрица Фэнн не выпускала изо рта свою трубку, не замечая, что та давно погасла.

— Как будто смирившись со своей судьбой, императрица Чу Ань перестала плакать. Она сказала Его Величеству, что признает постыдность своего поведения и согласна с неотвратимостью наказания. Затем она попросила о последней милости. Дао Гуан пообещал исполнить все, что она попросит. Она захотела, чтобы истинная причина ее смерти осталась для всех тайной. Император даровал ей эту милость. Тогда императрица попрощалась с императором и попросила меня привести к ней сына в последний раз.