Мария Воронова - Клиника одиночества

Зоя – человек резкий, но здравомыслящий. Кроме того, она врач, а эта профессия вырабатывает чутье на людей. Если Зоя говорит, что человек – зануда, значит, так оно и есть. Ходи потом, доказывай всем и себе самой, что ты разглядела тайные глубины...

– Он, Любаша, жутко правильный. Только правила знает большей частью не для себя, а для других. Если ему что-то положено, то дай-подай, хоть трава не расти. А может, если подумать, не такой уж и плохой вариант. Во-первых, не женат. Во-вторых, не пьет. Профессор, заведующий кафедрой опять-таки, не дядя Вася-сантехник.

Зоя сочувственно улыбнулась, понимая, что список достоинств Максимова оказался удручающе коротким.

– Но знаешь, он так говорил... Будто у меня в компьютере текст подсмотрел...

– Ой-ей-ей, можно подумать, ты у нас эксклюзивный автор слащавых диалогов! Прости-прости, каждый зарабатывает, как умеет. – Зоя попробовала салат. – Очень вкусно. Я вот что подумала. Максимов считает себя величайшим умом современности и вообще образцом всех достоинств. Соответственно, ищет себе жену под стать. Ну и запал на тебя – видная, богатая, ведешь себя прилично. Чем не подруга жизни? А раз он такой правильный, то и ухаживать будет правильно. Раз полагается романтика, значит, получите. Можно ведь поднапрячься и поизображать романтика три часа из семидесяти положенных тебе лет жизни! Нет, Люба, серьезно, с ним вы можете образовать вполне респектабельный союз. Только вот тебе придется всю дорогу строить из себя достойную жену профессора, малейшие промахи будут жестоко караться.

– Так вроде я к разгулу склонности не питаю...

– Дай Бог. – Зоя грустно улыбнулась. – Но помни: если мужик подбирает тебя на роль жены, он в любой момент сможет заменить артистку. А вот если среди миллиона баб ему нужна ты одна и он говорит: «Делай что хочешь, только будь со мной», – тогда все будет правильно.

– Я, пожалуй, в магазин сбегаю. – Люба вышла в коридор и накинула ветровку. – Такой у нас разговор серьезный...

Магазин находился прямо в доме. Это была маленькая лавочка, удовлетворявшая все незамысловатые потребности одинокой женщины, постоянно сидящей на диете. Не выдерживая конкуренции с открывшимся неподалеку супермаркетом, заведение потихоньку хирело, Люба оставалась в числе немногих постоянных покупателей, и продавщицы ею дорожили. Ей рекомендовали только хорошие и свежие продукты, взвешивая овощи, никогда не подсовывали гнилье и, наверное, не очень обсчитывали, хоть Люба никогда не проверяла.

Она взяла сухого вина. Не то чтобы им хотелось напиться, просто две одинокие бабы, собравшиеся на конференцию по теме «Все мужики хамы и в упор не видят моих достоинств», без бутылки выглядят как-то нелепо.

Пока Люба ходила, Зоя вымыла посуду и проветрила кухню.

– Я позвонила Борису, – важно сообщила она. – Чтобы разведать обстановку.

– Зачем, Зоя? Пусть бы он сам...

Зоя фыркнула:

– До пенсии, что ли, его дожидаться? Он бы сто лет придумывал благовидный предлог, чтобы спросить у меня твои координаты и не показаться при этом идиотом.

– Вообще боятся показаться идиотами только настоящие идиоты. Потому что им приходится специально маскироваться.

– А я тебе легкой жизни не обещала! Главное, он про тебя спрашивал. Какая, говорит, интересная женщина, ах-ах, Зоя Ивановна, неужели это ваша подруга? Вот козлина! – сказала Зоя с чувством. – Что, у меня уже не может быть красивых подруг?

– Ну и? – Несмотря на то что Люба строго запретила себе поддаваться чувствам, сердце ее замерло.

– Сказал, что с удовольствием бы поухаживал за тобой. Так что я назначила ему свидание в пятницу у себя в кабинете. Типа обсудить перспективы совместной работы. А заодно проведать больного, которого он чуть не угробил. Короче, подъезжай часикам к пяти.

– Ты прямо настоящая сваха...

Сроки, определенные редактором для разработки синопсиса, подходили к концу, а Люба все не могла придумать ничего толкового. Концепция была ей ясна давно, от идеи приключений Золушки в нашем непростом мире она отказываться не собиралась, но никак не приходил в голову тот «изюм», что сделал бы ее сценарий по-настоящему захватывающим. Особенно трудно давался мужской персонаж. О быте олигархов Люба знала только понаслышке, но предполагала, что у бедных толстосумов при их размеренной защищенной жизни остается не так много возможностей проявить себя во всем блеске.

Она позвонила Зое посоветоваться, но та лишь цинично рассмеялась: