Том Роббинс - Тощие ножки и не только

– Вот и ошибся, Бад, – возразила Пэтси. – Я всего лишь хотела спросить тебя, у кого ты одеваешься? Костюмчик-то на тебе ладный, а вот галстук – селедка какая-то, а не галстук. Да и рубашка явно перекрахмалена. Я просто собиралась спросить, не нужна ли тебе заботливая женская рука. То есть я имею в виду твой гардероб. Ну а теперь, поскольку ты сам признался мне, что улетаешь в этот, как его там, Из-ра-иль, я знаю, какой вопрос должна тебе задать: «Зачем?» Какая нелегкая несет тебя туда? Что ты там забыл? Можно подумать, я знаю, почему ты ни за что не стал бы обедать у «Исаака и Исмаила», хотя Верлин один раз там ел. Что тотчас подводит нас к следующему вопросу, вернее, к двум. Можно ли разбить сердце тому, кто уже мертв? Считаешь ли ты, что когда Иисус снова придет в этот мир, чтобы править Иерусалимом, то в местном меню будут исключительно печенье и ветчинный соус?

Преподобный Бадди Винклер уставился на нее, качая головой, словно он был не он, а учитель арифметики, который с горечью понимает, что у его учеников на уме одни шалости, а отнюдь не деление в столбик.

Появился официант. Пэтси и Бадди Винклер заказали себе по порции шиш-тавука с огурцами.

– Небось скажешь, что в этом вашем ресторане готовят вкуснее, – заметил Бадди, когда им принесли тарелки.

– Сказать по правде, нет, – честно призналась Пэтси. – Там у них это по вкусу скорее напоминает керосин.

– Да и как вообще еда может иметь приличный вкус в таком заведении? Там, где танцует эта полуголая девка.

– Тебе известно про Саломею?

– Да об этой потаскушке всему городу известно. Ты представляешь? Назвать себя в честь второй по счету злодейки во всем Писании? Что это, как не намеренное оскорбление в адрес Иоанна Крестителя? И не будь я уверен, что конец света близок, весь этот разврат вокруг нас по меньшей мере испортил бы мне аппетит.

– Выходит, он сейчас притаился вон там за углом? Верно я говорю, Бад?

– Ох, Пэтси! Ну как ты не можешь понять, что все на редкость точно сбывается? – С этими словами он постучал деревянным шампуром по столу (в этом ближневосточном ресторане не было никаких бамбуковых ковриков) – тук-тук-тук. – Все пророчества и предсказания, – тук-тук-тук, – сбываются, – тук-тук-тук, – одно за одним, – тук-тук-тук, – тютелька в тютельку.

Бадди наконец оставил шампур в покое.

– Разумеется, Кремль постарается, как ты сама понимаешь, всему помешать. Этот их новый режим с этой ихней – как ее там – гласностью беспрестанно талдычит о мире и разоружении, стараясь остудить страсти. Это понятно – Судный день русским ни к чему, они там все атеисты и потому будут гореть ярким пламенем. Вот они и ставят палки в колеса, пытаются замедлить процесс. Это они – да-да! – вечно пытаются нахимичить с расписанием Господа Бога. Именно поэтому я должен сделать то, что должен сделать. Вывести мир на правильный путь. Там, в Иерусалиме, народ ест огурцы на завтрак. На завтрак! Ты когда-нибудь…

– И ты затеял возню с Куполом на Скале?

– Тише! Больше ничего не скажу. Твоя дщерь у меня и так как гвоздь в боку. Ей нет доверия… Нам ничего не остается, как горько оплакивать, в какие греховные мысли и деяния завлекла ее эта Иезавелиевская коробка с красками. Нам ничего не остается, как…

– Послушай, давай лучше сменим тему разговора, а не то он уже сидит у меня в печенках. И вообще я не позволю, чтобы при мне кто-то пытался вывалять в грязи мою дочь. Даже ты.

– Ох, Пэтси…

Обед закончился в гробовом молчании. Пока они ждали, когда им принесут счет, Бадди сказал:

– Я хочу, чтобы ты знала одну вещь. Я по-настоящему благодарен Верлину за то, что он вспомнил в завещании мою миссию.

– Я смотрю, Бад, эта твоя миссия не испытывает недостатка в денежных средствах.

– Армагеддон дешевым не бывает.

– Признайся мне честно: что, если твой безумный план сработает, если тебе удастся разнести в мелкие кусочки эту твою арабскую балбышку, устроить там катавасию, не сравнимую с той, что сейчас там творится, – а Мессия возьмет и не придет?

Бад ответил не сразу. Сначала он при помощи деревянного шампура попытался выковырять из своих золотых зубов микрочип зеленого перца, а затем произнес:

– Боюсь, что тогда мне придется вмешаться и взять на себя роль Мессии.

Пэтси посмотрела на него с таким неподдельным изумлением, что Бад инстинктивно провел ладонью по лунному ландшафту своей физиономии.

– Не беспокойся, – произнес он. – Пророчества, как правило, сбываются. А если нет, то эта жизнь ничего не значит и никогда не значила.