Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

Упендра взглянул на него с выражением безнадежности и отставил уже почти пустой стакан.

— Сам подумай: приятно ли мне о них слышать, если я точно знаю, что они, все как один, меня ненавидят?

— Все как один?

— Конечно.

— Но за что?!

— А ты не догадываешься?

— Нет.

— Неужели?

— Честное слово! Скажи! — Чемодасу разбирало любопытство.

— Представь себе, ни за что. Обыкновенная зависть, и ничего больше.

— Но чему же тут завидовать? — не удержался Чемодаса.

— А ты полагаешь, нечему? — с улыбкой ответил Упендра, — Так знай, что всегда и всюду больше всех завидуют не тому, кто богат или имеет власть, а тому, кто красив, умен, кто интересный собеседник, кого все любят…

— Все любят?! Постой, ты же сам только что…

— А как же ты думал? Взять хотя бы меня. Если бы ты только знал, как я устал от этой назойливой всеобщей любви, от которой уже просто деться некуда! Ты не поверишь: стоит только где-нибудь появиться — так и кидаются навстречу. Проходу не дают, а особенно молодежь. Даже дети — чуть только меня завидят — «Дядя Упендра, сыграй песенку! Дядя Упендра, расскажи стишок!» И думаешь, мне это льстит? Совсем наоборот. Я только размагничиваюсь. Мне бы, по идее, лучше вообще не выходить из дому, чтоб только никого не видеть. Но сегодня я дал себе зарок совершить долгую прогулку. Зайти куда-нибудь подальше и остаться наедине с собой. Надеюсь, составишь мне компанию?

— Конечно! — обрадовался Чемодаса. — Вот только… — он вспомнил о недавних опасениях Упендры.

— Что «только»?

— Как бы тебе не простудиться.

— Мне? Простудиться?! — Упендра расхохотался. — Да ты не знаешь, какой у меня организм! Мне иногда кажется, что я мог бы хоть целый день гулять под проливным дождем — и хоть бы что! А в детстве — знаешь, каким я был крепким? Меня еще бычком звали.

10. Чемодаса про себя подумал, что в чемоданах дождя не бывает, и что в детстве Упендру звали не Бычком, а совсем другим именем, но вслух ничего не сказал. Он решил, что лучше пока его не раздражать, а уж на прогулке, когда они зайдут куда-нибудь подальше, он не упустит подходящий момент, чтобы завести разговор по душам. Он терпеливо дождался, когда Упендра покончит с очередным стаканом чая, и бодро сказал, вставая из-за стола:

— Ну, что? Пошли?

— Куда? — изумился Упендра.

— Как «куда»? — Чемодаса даже сел от растерянности. — На прогулку. Разве мы не собирались?

— И куда тебя все тянет! — с заметной ноткой раздражения проговорил Упендра. — Что тебе на месте не сидится? Впрочем, если спешишь, я тебя не удерживаю, можешь меня не ждать. Мне просто хочется спокойно попить чаю, только и всего. Разве я не имею на это права? Признаться, ты меня издергал своей спешкой.

Чемодаса почувствовал себя совершенно сбитым с толку.

— Я думал, ты уже напился, — пробормотал он, — Три стакана…

— А ты и сосчитал! — уже всерьез возмутился Упендра, — Так что же, что три? Захочу — и четвертый выпью. Кстати, почему сам не пьешь? Небось, начитался, что много жидкости — вредно? Так знай, что ничего подобного. Я всегда всем рекомендовал пить чай, и уверен, что еще никто от этого не умер. Наоборот, должны быть благодарны. Так что зря отказываешься.

— Спасибо, я бы выпил, — сказал Чемодаса, но Упендра, немного успокоившись, уже наливал себе четвертый стакан.

Тогда Чемодаса решил попытаться завести с ним разговор по душам прямо здесь, не выходя из дома. Но на этот раз он начал издалека:

— Нет! Все-таки какое счастье, что мы родились не какими-нибудь тлями или мокрицами, а чемоданными жителями!

Упендра поставил стакан и пристально посмотрел ему в глаза, а потом серьезно спросил:

— Ты полагаешь, они нам завидуют?

Чемодаса на миг растерялся, но решил не сдаваться.

— Конечно! Еще как!

— В таком случае, объясни, что им мешает и себе устроить точно такую жизнь? Или перебраться к нам? Разве мы препятствуем? Колько я бывал в суде, а почему-то мы ни разу не рассматривали прошений о гражданстве.

Не сразу Чемодаса нашел что ответить. Он уже чуть было не обнаружил свою полную растерянность, но в последний момент нужные слова вдруг нашлись сами собой:

— Не фантазируй! Просто тебе скучно. А скучно оттого, что ничем не занят. Посмотри вокруг: все заняты. Каждый нашел себе занятие по душе — и никто не фантазирует.

— Хорошо, что ты сам об этом заговорил, — произнес Упендра со вздохом облегчения. — Я давно собирался дать тебе совет, но опасался, что не так поймешь. Нашел бы ты себе какое-нибудь занятие. И тебе веселее, и мне за тебя спокойнее. А то сидишь здесь уже который день, бездельничаешь. А от безделья чемоданные жители портятся, особенно молодежь. Да и мне, честно говоря, мешаешь: с самого утра хочу пройтись, а ты задерживаешь.