Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

— Вот именно, — согласился прокурор.

— Как же это? Жили, жили, и вдруг — расселяться, — раздался женский испуганный голос.

— А что? Скажут — так и расселимся, ничего страшного, — неуверенно произнес какой-то мужчина.

— Даже интересно, — печально прибавил другой.

— Конечно! Не все ли равно? — с оптимизмом сказал судья. — Это нам ничуть не помешает, мы в любом случае сможем как-то организоваться. Зарегистрируем культурное общество, или, там, землячество, уж не знаю, что-нибудь придумаем. И при нем — опять же товарищеский суд.

15. — Только уж это, пожалуйста, без нас, — сказал Учитель Сатьявада, выходя из-за барьера.

Его слова были встречены бурной овацией учеников, с топотом устремившихся к нему навстречу.

— Аплодисменты излишни, мы не в суде, — сказал Учитель, когда ученики окружили его. — А что касается этого Синедриона, то нам он, действительно, ни к чему. Я поступлю по примеру одного армянского еврея, который жил в первом веке нашей эры — вы знаете, о ком я говорю. Не хочу называть его имени, чтобы не дразнить гусей.

Ученики загоготали.

— Когда иудеи вздумали его судить своим «товарищеским судом», — продолжал Учитель, — он не растерялся и сам подал на них в суд, только в настоящий, римский.

Ученики одобрительно загудели.

— Но, конечно, ему в этом здорово помогло гражданство, — напомнил Учитель. — Иначе с ним никто бы и разговаривать не стал. Помните, даже в Писании говорится, что за его противоправные деяния его неоднократно задерживали и сажали за решетку, один раз даже пытать хотели. Но стоило ему только заявить, что он — римский гражданин, как его тут же отпускали, да еще с извинениями, и он продолжал невозбранно распространять свое ложное учение, которое представляет собой не более чем варварское искажение учения Христа, которое и само-то по себе было далеким от Истины… Впрочем, к этому мы еще не раз вернемся, а сейчас я хочу, чтобы вы усвоили следующее: чем быстрее мы легализуемся, тем меньше враги Истины смогут нам навредить. Мы должны во что бы то ни стало легализоваться раньше их, и как граждане, и как религиозная организация. Гражданской легализацией займется политический департамент, а департаменту по внешним сношениям надлежит немедленно установить контакты, во-первых, с Далай-Ламой, во-вторых, с самыми почитаемыми и уважаемыми римпочи, в-третьих, с наиболее авторитетными отечественными религиоведами, желательно буддологами, на предмет получения рекомендаций и экспертных заключений. Адреса получите у Макиавелли-сейтайши. Остальным — до ужина медитировать, после ужина практиковать сон. На сегодня все. Завтра в восемь утра — семинар.

С этими словами Учитель, сопровождаемый ликующей толпой учеников, направился к лифту.

— А моему департаменту что делать? — раздался сзади обиженный голос Ананды.

Учитель остановился.

— Разве я непонятно выразился? Практиковать вместе с остальными самана. Департамент по связям с общественностью пока распускается, до реорганизации. А вас, уважаемый Ананда, я попрошу перед ужином зайти ко мне, — и вызвал лифт.

16. Между тем противники Истины столпились вокруг судейского стола.

— … это все — уже после, — разъяснял судья, пытаясь утихомирить взволнованную публику. — Сначала надо как-то легализоваться. А то, действительно, что же получается: собралась группа лиц, без гражданства, без постоянного места жительства, нигде не работающих. Посудили-порядили — и снесли человеку голову. Да за такое нам не то что гражданства — век воли не видать! Ведь это предумышленное убийство, совершенное организованной группой по предварительному сговору. Шутка ли! А кто главный организатор и подстрекатель? Вы, Степан Сергеевич.

— Я? — испугался прокурор. — Почему это я?

— А кто же, как не вы? Кто обвинение выдвигал? Кто меру наказания сформулировал? В протоколе все зафиксировано. Да что вы так испугались? Мы же пока ничего не сделали. Подсудимый — вон он, как огурчик, жив-здоров, ручкой вам машет.

— Ничего, он у меня домашется, — сказал прокурор. — Как только легализуемся, я против него опять возбужу дело, уже в настоящем суде.

Учитель уже садился в лифт.

— А вы уверены, что вас сразу же назначат прокурором? — крикнул он, полуобернувшись на ходу.

— Пусть даже и не сразу. А я все равно возбужу, в порядке частного обвинения, — упрямо повторил Чехлов.

— Давайте лучше поговорим о главном, — сказал судья. — Как я уже сказал, сейчас для нас главное — это как можно быстрее легализоваться. Поэтому я предлагаю избрать легализационную комиссию…