Cлава Сергеев: Подайте что-нибудь бродячим музыкантам

Через несколько часов наш герой спускается по новому эскалатору в метро “Площадь Революции”. Большие белые шары ламп медленно движутся навстречу, и в этом есть что-то завораживающее и печальное. На эскалаторе малолюдно, всего несколько человек, а на встречном вообще никого. Лишь небольшая компания молодежи в цветных куртках и шарфах поднимается наверх и громко смеется чему-то. Нужна ли им чья-то память и чьи-то истории? Не знаю. Смотря какие.

На “Площади Революции”, переходя на свою ветку, наш герой часто встречает бродячих музыкантов. Они поселились и на его линии. Опять какие-то студенты, консерватории или Гнесинки, так же, как и те, что в начале, играют классику, причем очень неплохо, но почему-то не итальянцев (времена меняются?), а, кажется, немцев - что-то очень романтическое, может, Шумана, или даже Грига… Песню Сольвейг.

Возле них стоит перевернутая шляпа, и пассажиры бросают туда деньги. Некоторые останавливаются. Хорошая музыка. Как всегда, становится грустно и всех жалко. Где ты, Сольвейг?

Однажды, когда я остановился около них, кто-то, проходя мимо, протянул мне десятку. Она? Я оглядываюсь.

Нет, сейчас не будет ничего страшного. И это не в “переносном смысле”. Ну, почти.

Как-то летним вечером в том году сидели в Камергерском. И пришли артисты, компания молодых ребят - мальчишки, девчонки - подзаработать, обойти публику с кепкой, там это часто. Менты их не трогают, образцово-показательная улица, Европа. Разложились, сели в круг, вытащили барабаны, и вдруг смотрю: у них факелы. А уже темнело.

И дети зажгли эти факелы, барабаны тихонько зазвучали, как африканские тамтамы, и их девушка стала под эту музыку медленно кружиться с горящим факелом в руках. Она была симпатичная, эта девушка, не то чтобы что-то особенное, но такая стильная - совсем молоденькая, почти ребенок, тоненькая, в черном свитере, и в руках - маленький фонарик. Было красиво и немного тревожно. И барабаны передавали: тревога, тревога, тревога… Но никто не проснулся, ха-ха. А потом девочка стала “плеваться огнем”. Это опасная штука - она набирала в рот керосин из принесенной бутылки, а потом с силой выдыхала его и в этот момент подносила факел. Получался фонтан огня. Жена сказала, что надо выдыхать с очень большой силой, а то загорится рот. И девушка, по-видимому, делала все правильно, а вот когда к ней подключился парнишка, он пару раз ошибся, и ему пришлось хлопать себя по лицу, и было видно, что чуб и ресницы немного обгорели. Кто-то даже вскочил, но все обошлось.

Красиво было. Лето, сумерки, Камергерский и эти пляшущие огни.

А мне почему-то вспомнилось вот что.

Жена весной ходила встречаться с подругой и вернулась вся ох.евшая. (Ох уж эти друзья детства!) Я говорю: ты чего?

Сели за чай, налей-ка горячего, не спеши- и она рассказала.

Она эту девочку знает очень давно - они вместе работали в театре, играли Островского, Брехта, Шолом-Алейхема, обсуждали мужиков, дарили друг другу мелкие подарочки на Новый год и день рождения, перезванивались и т.д. - все девчачьи дела. А эта девочка - она, по словам жены, совсем не дура, и у нее кроме театрального - талант к языкам, что у актрис бывает нечасто, согласитесь. Французский, английский, немецкий. Она чуть даже в какой-то французский университет не прошла. Нужно было только сделать первый взнос, пять тысяч баксов, что ли, но в 1999 году для обыкновенного человека это были большие деньги. Не попала. И еще у этой девочки были все время какие-то нелады с мужиками - росла без отца, отсюда нервное отношение к мужчинам.

То у нее был какой-то сумасшедший роман с одним женатым актером из их театра, и актер было даже со страшным скандалом переехал к ней, но потом опять вернулся к прежней жене; видно, роман одно, а жить с двадцатилетней девочкой - совсем другое. Потом в каком-то клубе она подцепила богатого бизнесмена-немца, который сразу повез ее в Германию, даже познакомил с мамой, и его мама подарила ей страшную (она показывала) куклу Гретхен, после чего последовало официальное предложение, но дальше дело почему-то не пошло и бизнесмен, поморочив ей пару лет голову, испарился. Потом еще кто-то был, я уже не помню.

Как мало нужно, чтобы женщина разозлилась. Причем молодая женщина! Два неудачных (хотя что значит “неудачных”?) романа - и все. После немца девочка бросила свой театр и сначала работала на ТВ, потом в каком-то ночном клубе, а после клуба ушла в региональное представительство “ВМW”. Вроде бы немец по старой памяти устроил. И там тоже было одно - два мимолетных увлечения, а потом, к 2000 году, возник майор “спецслужбы”. Какой именно “службы”, жена не поняла. “Спец”. Как сказала знакомая, покупал у них машину “для друга”. Друг, по-видимому, неплохо зарабатывает. А говорят еще, что нашим спецслужбам плохо платят. Или “друг” не там работает?