Саддам Хусейн - Посмертное проклятие

Шейха надолго задумалась над этими словами. Потом, тяжело вздохнув, сказала дочери:

– В этом случае возненавидит Иезекиль тебя и меня, а это пугает меня больше всего, потому что он обвинит нас во всех грехах, вроде тех, которые мы стремимся исправить, в чем ему поможет его необъятная сеть и дружба с другим злодеем, шейхом румов.

– О чем ты говоришь?

– Вот возьмет он и скажет, будто у меня или у тебя, да не допустит Аллах такого, есть любовник. А поскольку мы боимся, что он станет к нам ходить и раскроет нашу тайну, мы и придумали всю эту сцену перед шейхами. И под этим предлогом, если еще что-нибудь не добавит, он велит запретить любому входить к нам, а нам выходить из дома.

– Никто на свете не может сказать, что белое – это черное.

Мать заметила, что Нахва старается подбирать слова осторожно, чтобы не ранить ее.

– Ничего, доченька, правда есть правда, ее никак не приукрасишь. Ничего не остается, как сказать правду, какой бы она ни была. Первая неприятность, которую устроит нам Иезекиль, это то, что ты не сможешь вести свои дела среди женщин племени за пределами дома.

– Какие дела?

– Ничего, доченька, что бы там ни случилось, лишь бы продолжали действовать те, кто решил спасти племя от союза проклятого Иезекиля с шейхом румийского племени. Да будут благословенны их дела и дела твои с дочерьми племени!

Шли дни, и вот как-то женился один молодой человек, довольно видный противник Иезекиля. Был он одним из тех сыновей шейхов, которых Иезекиль непременно желал видеть в своем лагере. Отец не обращал внимания на дела сына, хотя Иезекиль не упускал момента, чтобы предостеречь его.

– Ты посматривай за своим сыном, шейх. Как бы не унесло его против нашего течения, – говорил он, давая тем самым понять, что и сам шейх плывет с ним в одной лодке.

– Не волнуйся, шейх племени, сын мой в конце концов окажется на твоей стороне. Он всего-навсего пытается подражать в болтовне своим одногодкам.

Юноша этот, невзирая на взгляды своего отца и братьев, решил, что пополнит ряды бунтовщиков против Иезекиля и его союза с племенем румов, против обоюдного их стремления подчинить племена арабов в этой области страны Аш-Шам и распространить свое влияние дальше. Начали они свое дело с племени аль-Мудтарра, когда шейх племени румов не то чтобы предложил, а просто взял и насадил им Иезекиля в качестве шейха.

Узнала обо всем этом Нахва от Салима, когда стала время от времени встречаться с ним в доме его отца при сестре, а иногда с ними бывали и отец с матерью, и встречались они не только потому, что соскучились друг по другу, но и для того, чтобы обсудить совместные действия. Нахва продолжала вести тайную деятельность среди женщин, а Салим продолжал готовить мужчин, которые открыто вышли из повиновения Иезекилю и в знак своего несогласия удалились из племени и поселились в известном им и защищенном месте. И хотя Иезекиль не совершат на них набеги, чтобы не позволить племени расколоться из-за родства тех, кто вышел из повиновения, и тех, кто его поддержал, другими способами сведения счетов, позволявшими ему действовать против своих противников тайно, он пренебрегать не стал. Он сговорился с шейхом племени румов, чтобы тот совершил несколько набегов на поселение непокорных. Ноте, ничего при себе не имея или оставив то, что имели, у родных в племени аль-Мудтарра, не отягощены были женщинами и детьми, другими словами, у них не было ничего, на что могли бы позариться румы. Поэтому набеги румов они отражали, нанося им большие потери и захватывая добычу. А однажды им удалось даже взять пленных, среди которых оказались сыновья шейхов родов из племени румов. И не отпустили они пленных на волю, пока те не дали им письменное обещание сидеть по домам, не участвовать в набегах на них и не вмешиваться в их разногласия с Иезекилем.

У того парня собрались играть свадьбу. А Нахва, поскольку она знала о его связи с людьми, которыми руководил Салим, тоже пришла на свадьбу вместе с шейхой, своей матерью. В честь свадьбы устроили открытый праздник, для всех. Женщин и мужчин рассадили за ужином по разные стороны. Всадники принялись состязаться и джигитовать под улюлюканье женщин, пока солнце не подошло к закату.

Начались танцы. Согласно обычаю, мужчина первым приглашает партнершу к танцу, а девушка вправе принять его предложение или не принять. Танцевали танец дахха, который до недавних времен танцевали бедуины на праздниках, подобных этому. Каждый из мужчин направлялся к той, которая не должна была бы ему отказать, и все, мужчины и женщины, хлопали в ладоши, подбадривая танцующих.