Вацлав Михальский - Храм Согласия

А. С. Пушкин

И Мария Александровна, и ее младшая сестра Александра Александровна, обе с юных лет и до глубокой старости часто думали об одном и том же: о великом беспамятстве Жизни. Эта печальная и вместе с тем тревожная мысль посещала их независимо друг от друга, наверно, по родству душ и по родству крови. Говоря современным языком, эта горькая мысль была заложена в них генетически, а попросту Бог дал. Обе сестры были свидетелями того, как канули в Лету не только люди, но и целые государства. И Марию, и Александру не раз поражала невероятная скорость, с которой уходили в небытие простые люди и знаменитости, столпы общества и политические строи, уклады жизни, казалось бы, определенные навечно. Все это очень похоже на брошенный в реку камень – бултых, и нету… Чуть-чуть побежали круги, и снова “эта вода в реке последняя из той, что утечет, и первая из той, что прибудет”.

Когда сестры, разделенные тысячами километров и полной безвестностью друг о друге, задумывались над этим, то в голову им приходило одно и то же:

“Наверное, так и должно быть, наверное, так сама Жизнь защищает и продляет себя; потому что нет ничего нового в подлунном мире, а беспамятство всякий раз как бы обновляет существование рoдa людского. Только так и идет за новой старостью новая молодость”.

Судьба генерала Шарля стала для Марии Александровны особенно наглядным примером того самого беспамятства жизни, о котором она задумывалась с детства. Генерал Шарль так и не стал маршалом.

Считается, что рано или поздно все тайное обязательно становится явным, но в истории великое множество примеров, когда тайное так и остается тайным.

Живя в разных странах, на разных континентах, почти в разных мирах, и Мария, и Александра неоднократно убеждались в том, что историю пишут победители. И эта невеселая истина была для них почти такой же важной, как и мысль о великом беспамятстве жизни.

На первых порах толкования того или иного загадочного события бывают взаимоисключающими, но с течением времени интерес к происшедшему ослабевает, оттесняется новыми тайнами, а там и заинтересованные стороны покидают сцену, и все как бы само собой уходит в песок. Именно так и случилось с разбирательством дела генерала Шарля.

Утром в пятницу он с Антуаном прилетел из Виши.

По прилете генерал сразу поехал к себе на службу. Оттуда он позвонил Николь, сказал, что у нeго “вce нормально”, к обеду он не будет, а приедет только к ужину, причем постарается пораньше. В разговоре с женой по телефону он был, как всегда, краток и невыразителен.

Николь не стала обедать в одиночестве, распорядилась об ужине и, чего никогда не бывало с ней прежде, легла вздремнуть на диване в библиотеке. Она заснула очень быстро и спала глубоким дурным сном до 14 часов 30 минут, а в это мгновение ее словно ударило током. Она вздрогнула всем телом и вскочила с дивана. Николь ничего не понимала… Кто? Что? Зачем? Она поняла только самое главное – случилось нечто непоправимое. Теряя на ходу тапочки, Николь бросилась к висевшему на дальней стене комнаты телефону. Адъютант мужа сказал, что около часа тому назад генерал куда-то уехал, притом без охраны, с одним водителем.

– Почему он уехал? – закричала в трубку Николь.

– Не знаю. Ему позвонила Луиза.

– Кто такая Луиза?

– Не могу знать! Она представилась кузиной его высокопревосходительства. Я доложил, он взял трубку.

– У него нет никакой сестры!

– Не могу знать. Он говорил с ней не больше минуты и тут же выехал.

В автомашине генерала, конечно же, стояла рация, и, как только Николь подняла панику, адъютант попытался связаться с водителем генерала, но никто ему не ответил. Адъютант сообщил о ситуации дежурному по гарнизону старшему офицеру и попросил его немедленно, широко, но без огласки начать поиски в городе.

Машину нашли очень быстро. Водитель спал, рация была выключена.

– Почему у тебя выключена рация?

– Не знаю. Может, нечаянно… – отвечал перепуганный спросонья водитель.

– Где его высокопревосходительство?

– Не могу знать!

– Очнись, дубина! – закричал разбудивший водителя офицер. – Куда подевался его высокопревосходительство?

– Он никуда не подевался. Он ушел вверх по лестнице. – Водитель показал пальцем в небо.

Гора, на вершине которой находилась мечеть, была невысокая, но с длинным пологим склоном, в котором были вырублены ступени довольно узкой, но очень длинной лестницы, ведущей непосредственно к порогу мечети, господствовавшей над городом, построенным, как и было установлено некогда римским сенатом, за десять тысяч шагов от моря за руинами древнего Карфагена.