Галина Гордиенко - Полька и Аполлинария

–Нет. Я о своем. Прощай пока, Аполлинария Морозова. До завтра.

***

«Может, правда, к Лене не заходить? – Поля поморщилась, вспоминая злое лицо Кирсановой. – Скажу потом – забыла, мол. После Софьи Павловны все из головы вылетело…»

Однако забыть Поле не дали, так что и оправдываться не пришлось. Не успела она закрыть за собой дверь, как Лена выглянула из своей комнаты и радостно воскликнула:

–Наконец-то! Заходи, я уже заждалась!

Поля посмотрела на часы и проворчала:

–Не выдумывай, мой рабочий день еще не кончился, как ты могла заждаться? Я еще полчаса должна сидеть у твоей бабушки.

–Здорово, – улыбнулась Кирсанова. – Значит, ты сможешь задержаться на целых тридцать минут. Ты ж, считай, на работе!

«Я работаю не на тебя, а на Софью Павловну, – мысленно огрызнулась Поля. – И вовсе не обязана досиживать у тебя эти полчаса».

Жаль, вслух она этих слов не сказала. Встала на пороге и с легким раздражением спросила:

–Что хотела сказать?

–Не сказать, а показать!

–Хорошо, что хотела показать?

–Свои новые драгоценности, – Лена пошлепала ладошкой по красивой каменной шкатулке у зеркала. – Мне мама вчера кое-что подарила, так, в утешение.

–Я в них совсем не разбираюсь, – нервно сглотнула Поля, она мгновенно вспомнила разговор с Марией Ивановной и ее бедную племянницу Лидочку, объявленную воровкой. – Никогда не отличу искусственного камня от настоящего, а золото от меди. И потом, драгоценности меня не интересуют!

–Заладила, – рассердилась Лена. – Я просто хочу, чтоб ты сказала, какие серьги мне больше идут. На твой вкус, естественно!

–Нет у меня никакого вкуса, – проворчала Поля. – Вкус нужно воспитывать с детства, а я с восьми лет, считай, сирота.

–Это при живой-то матери?

–Угадала. И при живом отчиме, – с неожиданной злостью процедила сквозь зубы Поля.

Ей вдруг захотелось уйти, нет, сбежать из этого дома и никогда сюда не возвращаться. Даже на работу.

–Ладно тебе, – добродушно усмехнулась Лена.

Она затащила Полю в комнату и усадила на диван. Потом опрокинула перед гостьей шкатулку и гордо поинтересовалась:

–Здорово, правда?

Поля равнодушно посмотрела на блестящие, бликующие на солнце камешки, на целую горку золотых цепочек сложного плетения, на тонкие серебряные браслеты со сложной чеканкой и хмуро согласилась:

–Красиво.

–Красиво и все? – весело возмутилась Лена.

–По-моему, к этому слову нечего добавить. Оно очень емкое.

–Как же – нечего! А «изумительно, великолепно, ослепительно, обалденно», наконец?!

–Все это грани одного.

–Ты как моя бабка, – обвинила Лена. – Такой же сухарь!

–Софья Павловна вовсе не сухарь, – искренне запротестовала Поля. – Она… очень интересный человек. И… сложный.

–Ты мне еще расскажи, какая у меня бабушка, а то я не знаю!

–Ты права, извини. Хотя лицом к лицу…

–Ой, только не надо афоризмов и пословиц, наелась уже, тошнит! Лучше скажи, какие серьги мне больше идут. Вот эти, с аметистами, эти, с бирюзой, эти, с брильянтиками или эти, с изумрудами?

Лена по очереди прикладывала к ушам сережки. Ее глаза сияли не менее Наткиных, когда Игорь принес туго набитую сумку с нарядами, прекрасными и невиданными. Поля невольно смягчилась, любуясь хорошеньким личиком, и честно сказала:

–С бирюзой. У тебя радужки становятся такого же цвета.

–Правда?

–Да. Синие-синие. И… волоокой ты становишься, вот!

–Это… как? – недоверчиво спросила Кирсанова, рассматривая себя в зеркало.

–Не могу объяснить, – Поля беспомощно пожала плечами. – Но… красиво.

–Ясно. Сейчас Лешке покажу, что еще он скажет! – возбужденно воскликнула Лена.

Она торопливо сгребла свои сокровища в шкатулку. Поставила ее перед зеркалом и пообещала:

–Я сейчас, буквально на минуту-другую.

Поля встала:

–Нет, мне тоже пора. Ты же знаешь, у меня Наташа дома одна.

Кирсанова толкнула Полю в грудь, заваливая на диван, и беспечно улыбнулась:

–Ничего не сделается с твоей Наташкой! Потом, если хочешь, такси тебе оплачу.

–Нет уж, лучше пешком. Я через парк хочу пойти, сегодня погода чудесная…

–А говоришь – времени нет!

–Но парк по пути.

–А такси минут двадцать сбережет!

–Ладно, подожду, давай только быстрее, – сдалась Поля.

Проводила Лену взглядом и снова подумала: «И зачем я сюда пошла?!»

***

Поля еле избавилась от Кирсанова, он рвался проводить. Пришлось соврать – мол, должна заглянуть к врачу, и ей совсем не хочется, чтоб Леша знал – к какому именно.