— И чем Вы сейчас занимаетесь?
— Ви ешьте, ешьте. Разве я похож на человека, который может сменить профессию по своей воле?
— Вы не боитесь это говорить первому встречному?
— У вас хорошее лицо, располагающее к беседе. Я бы Вам дал хороший совет, но бесплатно я советы не даю.
— Но за хорошее лицо можно?
Мужчина перегнулся через стол и почти шёпотом проговорил.
— Можно. Сматывайтесь отсюда, Вам здесь не светит.
— Вас кто-то послал ко мне с советом?
— Ну что Ви! Кто меня может послать? Если Ви хотите, пошлите меня. За добрый совет и послать можно. Извините за компанию. Я пошёл, куда Ви меня сейчас послали.
Михаил кивнул случайному знакомому, но подумал о том, что таких случайностей не бывает. Задержать его и допросить? А что это даст?
После восемнадцатилетней отсидки он научился молчать. Но нужно быть повнимательней.
Проверяя Кременчугский НПЗ по бухгалтерским книгам, Михаил опять увидел исправления в поставках с азербайджанского НПЗ. Вообще, Михаил знал, что бензин имеет разные марки и применяется в зависимости от октанового числа на разных видах автомобилей. Но зачем из Баку везут в железнодорожных составах бензин, причём с более низким октаном, а стоимостью дороже, он не понимал. Спрашивать у портовиков он не хотел, чтобы не навести подозрение на его догадку. Он сделал соответствующие выписки и сказал, что проверку закончил. По лицу бухгалтера, обслуживающего проверяющего, он увидел, что тот облегчённо вздохнул. Это мало о чём говорило, потому что никому неприятны проверки, да ещё милиции, но всё же наводило на размышления. Дома он был поздно вечером. В роддом он не смог попасть, но тёща сказала, чтобы он не волновался. Она попросила соседа — владельца «Москвича», и он её за трёшник свозил туда и назад. У Марины и девочки всё нормально и ему не надо волноваться.
Завтра сходит. Утром он пошёл в областное УВД доложить о проделанной работе и возникших подозрениях.
Живаго выслушал его внимательно и спросил:
— Что ты предлагаешь делать дальше?
— Думаю, что нужно кому-то ехать в Баку, а я буду параллельно проверять Кременчуг.
— Я пока не могу никому доверить проверку по этому делу. В Баку без разрешения Москвы тебя никто слушать не станет, а в Москву через голову Киева я обращаться не могу. Больше того, я должен придумать причину, из-за которой назначена проверка, потому что, думаю там завязаны, — Живаго показал пальцем в потолок, — ты понял?
— Ага.
— Значит, поезжай на недельку в Кременчуг, а потом поедешь в Баку.
— Виктор, мне нужно забрать Марину из роддома.
— Я скажу, чтобы отдел всё организовал.
— Мне надо ещё подкупить для ребёнка всё необходимое.
— Не волнуйся, хлопцы уже тебе организовали подарок из "набора для новорождённых", а я тебе сейчас организую подарок.
Гапонов вопросительно посмотрел на Живаго.
— Хочешь увидеть дочку вблизи?
— Да, конечно, — обрадовался Михаил.
Живаго стал набирать номер телефона.
— Это родом? Соедините меня с Верой Николаевной. Полковник Живаго. Вера Николаевна, здравствуйте. Живаго. Помните, в горкоме я обещал Вам помочь с постельным бельём. Четыреста простыней хватит?
Не надо меня благодарить, я делаю это недаром. Вы можете организовать показ ребёнка нашему сотруднику, у него жена у Вас лежит. Гапонова Марина. Нет, ну что Вы, сюда везти не надо. Он к вам подъедет, а вы всё организуйте. Спасибо. Ты всё понял? — обратился он к Михаилу?
— Спасибо, Виктор, сиял Михаил.
— Это судом конфисковали вагон ворованного постельного белья. А мне она жаловалась, что у неё в роддоме уже драное, а денег на новое нет. Вот я и договорился. Сегодня ты свободен. Завтра с утра готовься, вечером на Кременчуг. Будь здоров, Гапон.
— Будь, — и друзья размашисто ударили по ладоням.
Гапонов поехал в роддом. Сейчас он увидит своего ребёнка, свою девочку, какая она?
В роддоме его уже ждали, и дежурная его провела в кабинет главврача.
— Садитесь, пожалуйста, — пригласила она Михаила, я сейчас распоряжусь и сюда принесут ребёнка. Но прежде всего вам оденут марлевую маску.
Вера Николаевна, большая, длиннолицая, смуглая, с большой чёрной родинкой на крупном носу, позвонила по внутренней связи, пришла сестричка, одела Михаилу маску на рот и нос, и на затылке завязала шнурочки.
Михаил поймал себя на том, что очень волнуется. Открылась дверь, и молодая женщина занесла завёрнутого ребёнка. Михаил весь сжался и стал рассматривать спящую девочку. Он и не заметил, как расслабился и чувство умиления разлилось по всему телу. Крошечное, смуглое личико с закрытыми глазками было спокойно и только иногда пошевеливало губками. Михаил хотел сравнить её с собой или Мариной, но общих черт не находил. Вдруг девочка открыла глазки и заморгала, на удивление, большими ресницами. Михаил даже засмеялся.
Читать дальше