– А что, Мэттью, это и есть весь персонал? – спросил я.
– Нет, разумеется. Есть еще повара, горничные, садовник, конюх... Но вечером все они покидают Хэмфилд, так как живут здесь неподалеку, в Килтигане. Это в миле от замка, вы, вероятно, заметили с воздуха.
Я вспомнил малюсенькую деревушку, в которой, очевидно, кроме сельского паба податься было некуда.
Подошел Крис. Когда ему удается отвлечься от работы и воздать должное крепким напиткам, его внимание становится избирательным и узкосфокусированным.
– Крис, – со значением представился он, безошибочно подойдя к прелестной Мари так, будто никого более на Британских островах не существовало.
Признаться, я получил удовольствие от того, насколько мастерски бесстрастно она отреагировала на попытку Криса поцеловать ей руку – лишь присела в более глубоком поклоне с невозмутимым выражением лица.
Крис туманно посмотрел на нее, после чего задержал взгляд на Ларри, встряхнул головой, будто стараясь прогнать опьянение, и, наконец, остановился на Малкольме. Тщательно его рассмотрев, он сформулировал вопрос:
– Это что? Он живой?
– Вполне, – ответил с улыбкой Мэттью. – Это наш дворецкий, он знает и видит все.
– Как-то я отвык отдыхать под присмотром строгих предков, – сказал Крис, старательно артикулируя. – Слушай, отпусти его, пусть идет. Неуютно себя чувствую, когда за мной наблюдают.
– Я тоже рад вас приветствовать, сэр, – произнес Малкольм.
– Класс! – ответил Крис, удивленно изучая дворецкого. – Никогда не видел, чтобы восковые фигуры разговаривали.
– Счастлив, что смог внести немного разнообразия в вашу жизнь, – со сдержанным поклоном произнес дворецкий.
Подумав, что, возможно, здесь будет не так уж скучно, я не сдержался и хмыкнул.
– Извините, сэр, вы что-то сказали? – спросил Малкольм.
– Нет-нет, я просто немного простужен.
– Тогда, возможно, вам приготовить хороший чай, или вы предпочитаете виски?
– Пожалуй, предпочту виски.
– Я буду знать, сэр. В следующий раз, как только захотите виски, просто хмыкните, – с новым полупоклоном произнес Малкольм.
Пожалуй, мне начинало нравиться в Хэмфилде.
Я согласился на эту поездку без особых колебаний. По правде говоря, я счел идею вполне типичной для Криса – сумасбродной и забавной. В Ирландии я был только однажды, да и то два дня, не выезжая из Дублина, где проходили переговоры. К тому же, последние месяцы были действительно напряженными, и тихая неделя в провинциальном замке показалась кстати.
Самолет дался мне легче, чем могло бы быть – я летел в первом классе, а девушек предусмотрительно посадил в обычный салон. Это была просто забота о них – кресла там расположены ближе друг к другу, и они могли общаться.
Зато вертолет, хотя лететь было не так далеко, дался мне с трудом.
Златокудрая Пэм, стараясь перекричать двигатели, всю дорогу любезно развлекала меня своими соображениями. Я держался достойно, но когда она сообщила мне, что летала на вертолете единственный раз – «из Лос-Анджелеса на женевские острова», в одну секунду разразилась мигрень.
Одурев от ее щебетания, я смог ответить только, что это потрясающе. Кажется, она осталась довольна этой ремаркой, и поведала историю о том, как один ее знакомый миллионер организовал праздник прямо на вертолете, пригласил всех друзей, но она тогда не смогла поехать, а вертолет разбился вдребезги.
У меня мгновенно возник порыв постучать по дереву и, за неимением такового, я принял решение стукнуть несколько раз по златокудрой головке. Я как раз успел убедить себя в том, что меня оправдают, и тут мы пошли на снижение.
Не успели замереть лопасти вертолета, как я выпрыгнул на траву, и мне сразу полегчало. По полю уже шел подозрительно раскованной походкой Крис, а следом, позевывая, – неторопливый расслабленный Генри. Кажется, они уже начали отдыхать.
Мы обнялись и, обернувшись, замерли, завороженные неподражаемым зрелищем трех граций, выбиравшихся из чрева летательного аппарата на высоких каблуках. Первым придя в себя, Крис сделал широкий жест в сторону дам и произнес:
– Генри, это – Мэй, Пэт и Пэм. Рекомендую!
– Кого? – удивился Генри.
На пороге замка ждали холеный мужчина в смокинге и молодая девушка в белой кофточке и черной юбке до колен. Очевидно, горничная, хотя для прислуги она была очень хороша собой. Генри представил мне Малкольма и Мари.
Мари поздоровалась с таким очаровательным акцентом, что Малкольм, решив, что это требует пояснений, сказал:
Читать дальше