Алексей Саморядов - Праздник саранчи

Состав вдруг дернулся и медленно начал набирать скорость.

Сергей, захрипев, бросился к товарному вагону, повис на нём.

Поезд набирал скорость.

Наконец Сергей втянул себя в вагон, лег ничком на пол со следами сена и помета. Поезд шел быстро, как курьерский.

Притормаживая, состав проходил мимо маленького степного поселка. Появились фигуры людей. Это были казахи.

Они бежали за вагоном, в котором он сидел, свесив ноги, махали связками рыбы и кричали, предлагая меняться:

— Дерево, дерево… Мешок. Лук, чеснок. Дерево…

Сергей радостно улыбался им и ласково кивал.

Поезд не остановился и снова набрал скорость.

Состав снова тормозил. Теперь вдоль путей шли дома.

Улицы. Люди, машины…

Показался маленький вокзал, перрон, на котором торговали пирожками.

Поезд шел еле-еле. Сергей встал, приготовившись сойти, ждал, когда он остановится совсем.

Но поезд вдруг дернулся и стал набирать скорость.

— Эй! — Сергей закричал, предчувствуя несправедливость. — Эй! Эй!

Он орал долго, надсадно. Сразу за городком началась пустыня.

Вечер. Состав шел, как курьерский поезд. Сергей сидел у проема вагона и, обливаясь потом, глядел на пылающие жаром барханы.

Ночь. Состав стучал колесами. Сергей, забившись в угол вагона, дрожал от холода, стараясь прикрыть свое голое тело лохмотьями…

День. Сергей лежал, раскинувшись, опухший от жары. Поезд стал притормаживать. Встал.

Сергей подполз к выходу, выглянул.

Место было дикое. Кругом ни строений, ни людей.

Сергей слез, пошел вдоль состава, стуча в вагоны. Никого.

В голове состава под парами работал локомотив.

— Эй! — хрипло прокричал Сергей. — ЭЙ! Вы?! Наверху!..

Тишина.

Обжигаясь, Сергей забрался по горячей лестнице вверх. Внутри никого не было. Нигде, никого. Сергей спустился с другой стороны. Снова крикнул. Тишина.

В километре от пути, в степи, он увидел столб дыма. Пошел туда.

Это был костер. Вокруг костра стояли машины.

— Эй, — крикнул Сергей и затрусил к людям.

Кто-то с рыжим лицом встал у костра, поглядел на Сергея из-под руки.

Костер быстро залили водой. Разъехались. Сергей шлялся у кострища, всхлипывая, подбирал какие-то корки, шкурки и жрал их.

Ему попались рваные башмаки. Он сел и с радостью натянул их на свои опухшие изувеченные ноги.

Он сидел в локомотиве на месте машиниста и ждал людей.

В кабине он нашел маленький окурок и спички. Долго чиркал, осторожно прикуривая.

С удовольствием затянулся, но тут же плюнул, дуя обожженными губами.

Он стал нажимать и дергать разные кнопки и ручки, нашел случайно гудок.

Сначала испугался от рева. Потом обрадовался.

Зло хохоча, он через каждые пять секунд давал гудок и, как машинист, высовывался из окошка, оглядываясь по сторонам. Снова гудел и глядел вдоль состава, ожидая увидеть сбегающихся людей.

И тут внизу, у колес, увидел вдруг мальчика.

Сергей отпустил гудок, отпрянул внутрь и притаился, зажав в руке какую-то железку.

Выглянул снова.

Мальчик, бритый наголо, с круглым казахским лицом, смотрел вверх на Сергея без всякого выражения.

Сергей огляделся.

— А где все?

Мальчик отошел от локомотива, сел на песок..

Сергей быстро спустился вниз, шагнул к нему. Мальчик встал, и отошел подальше.

— Постой, — Сергей поднял руку, огляделся. — Я хороший дядя. Где твой папа? — он постарался улыбнуться. — Где дядя? Где твой дом? — Он ткнул пальцем в степь. — Там?

Мальчик молчал.

— Там? — он показал вперед вдоль дороги и сделал шаг, маленький шажок. — Там? — он ткнул рукой в обратную сторону и сделал еще один незаметный шаг. — Ты понимаешь по-русски?

Мальчик стоял молча.

Сергей кинулся к нему, расставив руки, но мальчик увернулся.

Сергей поднялся с песка, бросился за ним.

Мальчик нырнул под вагоны. Сергей за ним, ударился.

С той стороны мальчик снова нырнул под колеса. Сергей прыгнул, но не успел. Он уже выбился из сил.

Он сидел на песке рядом с локомотивом, мокрый от пота, с пеной на губах и жадно ловил воздух.

Мальчик вышел из-за локомотива, обошел его по дуге, тоже сел на песок в десяти шагах перед Сергеем, достал окурок, спички, закурил.

— Сволочь, — тихо сказал Сергей. — Басмач…

Пустыня. Солнце в зените. В обе стороны тянулась одна колея железной дороги, прямая как струна. Нигде ни души.

По шпалам медленно брел Сергей. За ним — шагах в девяти — мальчик.

Зной. Белая пустыня вокруг…

Сергей, умирая от зноя, сел передохнуть на насыпь. Снова в десяти шагах от него, в такой же позе сел мальчик, достал окурок, закурил.