Алексей Саморядов - Праздник саранчи

Та приосанилась, встала. Прошлась, покачивая бедрами. Азербайджанец следил за игрой и косился на шлюху. Он то садился, то вскакивал.

Открылись.

— Девятнадцать? — удивился Давран.

— «Очко», — засмеялся Сергей. — Ох, шулер.

— Я неправильно раздал, — оправдывался Давран, сгребая карты. — Тебе 19, а мне «очко». Мне, мне должно было выпасть «очко»! Понимаешь?

Он потянулся за водкой. Бутылка была пуста.

— Давай еще?

— Можно.

Давран взял денег из кучки Сергея и подошел к окну.

У окна два узбека принимали в камеру два чайника чая и лепешки.

Давран сказал им что-то, взял их за плечи и подвел к Сергею. Усадил. Обернулся, кивнул азербайджанцу. Тот осторожно присел на краешек, переложив свою книгу под мышку.

…Дым клубами гулял по камере. Гогот и говор на разных языках. Все сидели в кружок вокруг Даврана и Сергея, ели, пили, играли в карты. На нарах стояли шампанское, водка.

Сергей, выглянув из-за голов, заметил парня-узбека, по-прежнему сидевшего в углу. Сергей подошел к нему, присев на корточки, глядя на его игру, спросил:

— Идем к нам. Хочешь водки?

Парень покачал головой.

— Есть хочешь?

— Нет, не хочу, — быстро ответил тот, глядя в пол, катая камешки в руке. — Скоро домой идти.

— Брось его, — крикнул Сергею Давран, — это Хамид, он дурак, еще укусит, — и звонко засмеялся.

Хамид выглянул тут же из-за Сергея, улыбаясь Даврану.

— Что смотришь? — крикнул Давран. — Забыл, во что играешь? — и запел что-то на узбекском.

Хамид, опустив голову, стал чертить что-то на полу пальцем перед собой. Сергей, пожав плечами, вернулся.

…— Не л-люблю шампанского! — прокричал русский мужик с разбитым лицом.

Шлюха улыбалась Сергею. Поправляла волосы.

— Я тебе нравлюсь? — Сергей провел рукой по изуродованному лицу.

— Ничего! — закокетничала она.

— Не люблю шампанского! — снова закричал мужик и лег на бок, положив локоть под голову. — Ненавижу!

Азербайджанец все тихо сидел с краешка и нюхал в стакане водку. Нюхал и морщился. Потом вдруг разом проглотил. Посидел, прислушиваясь к песням, отложил свою книгу и вдруг заорал тонко и протяжно, вскочил на корточках на нары и, щелкая пальцами, притопывая, подпевая и подкручивая усы, пошел по нарам в танце.

Вечером, когда все, кроме Сергея и Хамида, спали, дверь в камеру открылась и вошли два пьяных милиционера. Они привели какого-то мужика.

Один из них долго не мог развязать ему руки, связанные простой веревкой. Другой, зевая, прислонился к стене.

Первый, наконец, справился: бросил мужика на Сергея.

— Полегче, — громко сказал Сергей.

— Что-о-о? — протянул милиционер и пнул Сергея по ногам.

Он взял Сергея за рубашку. Второй оживился, оттолкнулся от стены, пошел к ним.

Давран вскочил, встал перед ними.

— Ака, не надо, зачем, не надо.

— Уйди, Давран, — милиционер отодвинул Даврана.

Сергей ударил милиционера в переносицу так, что хрустнуло. Тот тяжело сел на задницу, закрыл лицо, повалился на бок.

Сергей шагнул ко второму, который доставал пистолет, и так же, всем телом двинул в нос.

И второй тоже осел, закрыл лицо и полез под нары.

Сергей поднял оружие. Огляделся. Прислушался.

Все молчали. В коридора было тихо.

Сергей взял второй пистолет, вытащил запасные обоймы. Еще раз оглянулся на камеру, вышел.

Тут же в углу поднялся Хамид, не то скалясь, не то улыбаясь, вышел следом, заперев камеру.

Во дворе жара. Тихо. В тени лежит ленивая овчарка. Сергей в нерешительности смотрел на нее и на приоткрытые ворота. Сзади свистнули, он обернулся, увидев улыбающегося Хамида в милицейской фуражке. Хамид посвистел собаке, засмеялся. Та поднялась и не спеша, виляя хвостом, подошла к нему.

— Надо ехать, — сказал Хамид, гладя собаку.

Сергей, опомнившись, сбежал с крыльца к «Ниве». Собака зарычала на него, но Хамид поймал ее за ошейник, успокоил.

Сергей, забравшись в машину, осмотрелся, изучая переключение скоростей. Хамид сел рядом.

— Это вперед. Это еще быстрей вперед, а это, это домой, назад, — радостно объяснил Хамид.

Сергей завел машину. Тихо выехали со двора.

— Келин, келин, — тихо командовал Хамид.

На ходу, свободной рукой, Сергей положил на колени два пистолета Заметив восхищенный взгляд Хамида, протянул один ему.

Хамид, ласково поглаживая пистолет, прижал его к щеке:

— Теперь ты будешь моя мама, — шептал он…

За городком они остановили машину. Хамид прихватил полосатый жезл, и они, ожидая попутки, пошли по обочине.