Виктория Токарева - День без вранья (сборник)

Оля . Я купаюсь только вечером, когда никого нет. Прихожу сюда ночью и долго плаваю… Иди ко мне.

Дима . Ты никакой не доктор. Ты русалка, которая поселилась на корабле и завлекает путешественников. Скажи честно, многие погибли в пучине этого бассейна?

Оля ( задумчиво ). Все спаслись… Ты что, ревнуешь?

Дима . Да, я ревную.

Оля ( вдруг смеется ). Вот и глупо! Можешь быть спокоен, эта сцена у бассейна играется впервые. Ну, иди ко мне. Сейчас же!…

Дима поднимается, начинает снимать рубашку. Оля брызгает на него водой, еще раз и еще, и Диме не остается ничего другого, как упасть в воду прямо в одежде. Оля обнимает его за шею и долго, нежно целует в губы, расстегивая под водой рубашку… Вскоре они, обнаженные, стоят в бассейне, не в силах оторваться друг от друга. На мгновение Дима открывает глаза… Прямо на палубе перед бассейном в инвалидном кресле сидит старик. Луна освещает его лицо. Взгляд устремлен на Диму и Олю, занимающихся любовью. Дима замирает на мгновение, но Оля не позволяет ему остановиться, и ему приходится продолжать, Дима закрывает глаза…

Бармен Боря выходит из музыкального салона и, закурив, останавливается у поручней. Внимание его привлекает старик в кресле, застывший на краю палубы. Боря делает шаг к нему, но вдруг замирает, заметив, что старик внимательно смотрит на что-то. Боря перегибается через поручни и видит… обнаженных Диму и Олю в бассейне. Некоторое время бармен не в силах оторвать от них глаз. Потом он переводит взгляд на старика, поглощенного зрелищем. Боря понимающе кривится и исчезает в темноте.

В тишине они сидят друг против друга – старик и Дима.

Старик . Сегодня я устрою себе маленький праздник. Выкурю сигарету. Подайте, пожалуйста, портсигар.

Дима . Вам нельзя.

Старик . И это придает особое удовольствие…

Старик прикуривает, с наслаждением выпускает дым.

Старик . Я хочу поблагодарить вас за сегодняшний вечер. Вы с блеском выполнили все условия контракта, поэтому я не могу считать его недействительным – по окончании нашего путешествия вы получите обещанную сумму. Более того, сегодня вы показали мне кое-что такое, что я в своей молодости не смел реализовать. Видимо, и в этих вопросах многое совершенствуется. Так что сегодня вы были не просто «мной», а как бы «мной» в современном варианте. Браво!

Дима . Я был собой, и никем другим.

Старик ( внимательно на него смотрит ). Зачем вам деньги?

Дима . Я хочу поставить спектакль «Борис Годунов». Я режиссер-неудачник. Вот такая история.

Старик . Почему вы просто не попросили денег на «Бориса»? Думаю, я не отказал бы вам…

Дима ( удивленно ). Но теперь ведь уже поздно?…

Старик . Теперь у нас контракт.

Дима . Я хочу вам сказать одну вещь. Поверьте, это очень важно. Долго объяснять, но… В общем, вам не стоит продолжать путешествие. Утром – остановка. Вы должны сойти со всеми вещами и больше не возвращаться на корабль. Не надо спрашивать почему, поверьте, я знаю, что говорю! Возвращайтесь домой, вы не найдете в этой стране того, чего ищете. Она давно уже другая, чужая вам, и вы здесь – чужой. Вам просто опасно здесь находиться.

В каюте повисает пауза. Старик начинает медленно говорить.

Старик . Мне было пять лет, когда меня увезли из России. Я помню, что мы долго плыли на пароходе, вначале по реке, потом по морю… Дом, в котором я прожил детство, остался далеко позади, и много лет потом я жил, не вспоминая его. Однажды – я был уже взрослым человеком – мне приснился наш дом в России так, как будто не прошло больше сорока лет… С тех пор дом не отпускает меня. Кажется, я мог бы с закрытыми глазами найти каждую тропинку… ( Поднимает взгляд на Диму, улыбается .) И вы хотите, чтобы я уехал домой, когда остался день до цели, к которой я стремился тридцать лет? Вы говорите, это опасно? Что может быть опаснее рака крови?…

Дима опускает глаза. На этот вопрос он не может ответить.

Корабль швартуется у пристани маленького старинного приволжского городка. Голос по громкоговорителю сообщает под бравурную музыку: «ГОСПОДА ОТДЫХАЮЩИЕ, СЕГОДНЯ ВЫ МОЖЕТЕ СОВЕРШИТЬ ЭКСКУРСИЮ ПО ГОРОДУ, ПОСЕТИТЬ КРАЕВЕДЧЕСКИЙ МУЗЕЙ, РАЗВАЛИНЫ МОНАСТЫРЯ И РЫНОК…»

Голая Жанна стоит посередине каюты с выражением лица обиженным и одновременно брезгливым. Двое телохранителей тщательно наматывают на бедра и талию Жанны длинный плотный бинт, тщательно прошитый нитками, которые создают на ленте подобие карманов. Бизнесмен курит в кресле, в который раз монотонным голосом давая Жанне инструкции.