Виктория Токарева - Звезда в тумане (сборник)

Ромка с удивлением посмотрел ей вслед и поволок свой самокат на соседнюю улицу. Жить без сопротивления ему было неинтересно.

В районе свалки Варвара Тимофеевна встретила управдома Шуру. Она шла из магазина, из ее сумки торчал парниковый огурец ровного темно-зеленого цвета, будто выкрашенный масляной краской.

– А у меня больше не стучит, – осторожно похвасталась Варвара Тимофеевна и постучала свободной рукой по деревянной ножке стула.

– А у меня пятьдесят шестую квартиру сверху затопило, – пожаловалась Шура. – Ремонта требуют, паразиты. Дай им маляров.

– Ну и дай, – сказала Варвара Тимофеевна.

– Кому? – прищурилась Шура.

– А паразитам.

– А чего это ты про них беспокоишься?

– Я не об них. Я об тебе. Про старость твою думаю.

– А чего об ней думать? – удивилась Шура.

– Старость смолоду готовить надо. А потом поздно будет.

Варвара Тимофеевна взялась за стул поудобнее и метнула его в середину свалки.

– Лифты, ремонты… – вдруг с тоской сказала Шура.

Она хотела что-то добавить, но передумала. Повернулась и пошла, не глядя по сторонам, как бы утратив всякий интерес к целому и к частностям.

В дверь позвонили.

Варвара Тимофеевна отомкнула все замки и задвижки и увидела на пороге милиционера Костю.

– А я к вам, – улыбнулся Костя.

Варвара Тимофеевна хотела спросить: «Зачем?», но это было невежливо.

– А у меня не стучит, – предупредила она.

– Я знаю, – ответил Костя. – Я все выяснил.

– Что выяснил? – насторожилась Варвара Тимофеевна. Она решила, что Костя тоже ездил к Соне.

– В километре от вашего дома строили АТС, телефонную станцию, – пояснил Костя. – И ваша квартира явилась экраном вибрации этой стройки.

Варвара Тимофеевна не поняла ни одного слова. Она попятилась от двери, как бы пропуская и одновременно приглашая Костю.

Костя правильно прочитал это движение и вошел в дом.

– Чего ты сказал? Какая еще вибрация? – встревожилась Варвара Тимофеевна.

– Стройка и ваша квартира находились на одной звуковой волне, – медленно растолковывал Костя. – Поэтому, когда там вбивали под фундамент сваи, у вас все падало со стен.

– Почему?

– По физическим законам. Явление резонанса.

– А почему именно моя квартира?

– Случайность, – сказал Костя. – Совпадение.

– Какое совпадение? – снова не поняла Варвара Тимофеевна.

– Ну… как любовь.

– А при чем тут любовь?

– Когда душа одного человека – экран вибрации другого. Когда их души на одной звуковой волне. Это тоже очень редкое совпадение и совершенная случайность, – грустно сказал Костя.

– А больше стучать не будет? – спросила Варвара Тимофеевна. Любовь ее не интересовала.

– Больше не будет. Позавчера был последний день строительных работ.

– А вдруг опять строить начнут?

– На этом месте уже не начнут, – успокоил Костя.

Костя ушел, а Варвара Тимофеевна села на табуретку и стала размышлять насчет экрана и вибрации.

С одной стороны, находиться на одной звуковой волне с целой телефонной станцией – безусловное неудобство. А с другой стороны, по физическим ли законам или по чистейшим совпадениям, но она связана с миром и ее слышат люди.

За стеной плакал грудной ребенок, и получалось, что он тоже кричит на весь свет.

В мае отключают центральное отопление и под утро бывает холодно.

Варвара Тимофеевна проснулась от холода и бросила поверх одеяла свое зимнее пальто.

На улице зашуршали шины.

Варвара Тимофеевна подошла к окну и увидела внизу «Волгу»-такси салатного цвета с шашечками по бокам.

Из такси тяжело вылезла Соня в коричневом плаще «болонья». Следом за ней вышел шофер и стал составлять вокруг Сони узлы и узелочки. Соня возвышалась над своими узлами, как труба над заводскими корпусами.

Было еще совсем рано, серый рассвет устанавливался над городом.

Где-то мирно спала несчастная от счастья девушка. А человек с обратными реакциями, должно быть, выспался днем, а сейчас сидел и читал книгу.

А где был тот, с новой памятью? В потомках? В предках?

Бегал с копьем в набедренной повязке из тугих листьев или бродил по Луне? Чертил щеточкой имена на лунной пыли и не помнил, что они значат…

Однажды в начале лета я шла по березовой роще. В роще бегали и звенели дети, неподалеку размещался их детский сад.

Мальчик лет пяти сидел на корточках и проверял пальцы на ноге. Рядом валялся неполный кирпич.

Мальчик поднял на меня большие ошарашенные глаза и возмущенно сообщил: