Юлия Бакирова - Убийственная реклама, или Тайна работодателя

Толя, жадно хватая воздух, как надолго лишенный кислорода ныряльщик, открыл глаза. Полина была в его объятиях. Она посмотрела на него с любовью, и глаза ее вмиг стали испуганными.

— Что-то случилось?! — спросила она, чувствуя, как плотно обручальное кольцо обвивает палец.

— Я сейчас, — отстраняясь, вскакивая с кровати, прошептал он. Слова дались с трудом. — Хочешь пить?

— Тебе помочь? Пить я не хочу, — вставая, сказала она, заметив, как побледнела кожа любимого, покрываясь мурашками.

— Я сейчас-сейчас, — выходя в коридор, спеша на кухню, шаря в кармане.

Он включил свет, начал наливать остывшую кипяченую воду из чайника. В кружку с легким звоном упал кусочек накипи. Он не обратил на него внимания, взявшись открывать флакончик с успокоительным, купленным сегодня по дороге домой в одной из аптек.

— Что с тобой? — спросила Полина, подходя к нему, щурясь на свету. Она тихо ступала босыми ногами по полу.

— Все нормально, только лекарство приму, — капая мятно-масляную жидкость в воду, ответил он.

— Успокоительное, — ощущая запах, уточнила женщина. — Тебе тяжело?

— Мне очень тяжело, очень, — залпом выпивая воду, признался Толик.

Голова у него закружилась, он поставил кружку мимо стола, и та полетела на пол. «Лови», — крикнула Полина, но… кружка разбилась. Они решили, что на счастье. Она сказала, что подметет все завтра утром и что согласна стать его женой. Он опустил глаза, увидев ее не прикрытые майкой лобок, колени, ступни.

— Хочешь, я поцелую тебя там? — спросил он.

На вынос тела Толя все-таки пошел. Это решение не было данью лицемерной боязни проявить истинные чувства в отношении погибшего. Он не испытывал бы угрызений совести, если бы не пошел в это субботнее утро к десяти утра на Малую Слабодскую-Кичигина улицу, дом тридцать четыре, подъезд номер шесть. Они даже ни разу не общались друг с другом по душам, а единственная попытка поговорить закончилась мордобоем, потерей амулета со стороны Толи и прощанием с жизнью со стороны Ивана. Но, проснувшись сегодня в восемь, он снова испытал наитие. Он подумал, что под колеса погибшего кто-то направил. Не толкнул, а именно направил. Встречаются же люди с огромной телепатической или просто с силой внушения, возьмите хотя бы лидеров псевдорелигиозных сект — они могут убедить сотни людей выпить яд, запереться внутри здания, которое поджигают, прыгнуть с обрыва в пропасть. Чтобы увидеть среди тех, кто будет на похоронах, нужного человека, а если нет кого-то конкретного, то хоть заметить, уловить суть происходящих с ним в последние недели загадочных событий. Вот почему Толя надел черную шелковую рубашку, серебряные запонки с вкраплениями циркония, черные брюки в мелкую белую полоску, сказал Полине, что заскочит на работу доделать раскадровку, а сам направился по указанному адресу на вынос тела…

Она не особо удивилась его желанию поработать с утра. Если бы ей платили столько же, то она, как думала, вообще не вставала бы из-за компьютера. Они условились встретиться на вокзале. Полина с воодушевлением отнеслась к идее поехать в Санкт-Петербург. «Я там давно не была, ты просто золото, мне так хорошо с тобой», — сказала она, провожая его, прежде чем закрыть дверь. Потом пошла к окну и посмотрела на его удаляющуюся в сторону станции метро фигуру. Полина представила его без рубашки и брюк, как при каждом шаге на одной из его ягодиц образуется ямочка. Она рассмеялась сама над собой, над своим счастьем. Отойдя от окна, посмотрела на палец с блиставшим на нем кольцом. Снова рассмеялась. Потом взяла новый сотовый, купленный Толиком, с тумбочки. Не удержалась и сфотографировала кольцо, сделав из этого кадра заставку на экран телефона. Рассмеялась тому, что ведет себя как девчонка-школьница в пору первой любви. Села на не застеленную кровать, набрала номер.

— Мама, — дождавшись, пока на другом конце возьмут трубку, произнесла Полина. — Вчера Толя сделал мне предложение… Да… Да… Ты бы его видела, оно такое красивое, из белого с желтым золота с камнем… Забыла, но, кажется, сапфир, хотя не уверена… Ну он такой, прозрачно-голубой, очень нежный и красивый… Нет, сегодня не сможем, мы едем в Петербург отдохнуть. Во-первых, Толя там не был ни разу; во-вторых, ему нужно развеяться. Он совсем подавлен исчезновением отца, хоть и держится… Да, мам, вчера он ни с того ни с сего пошел на кухню успокоительное пить… Я в нем уверена… Перестань, он не сумасшедший и не маньяк, просто для него это шоковая ситуация… Мам, представь себя на его месте… Все, давай лучше о кольце тебе расскажу… Как он сделал предложение?… Он принес отличное французское вино, еду, мы накрыли стол, свечи и музыка, я надела свое вечернее платье… Да, то самое. Не перебивай! Так вот, он пригласил меня танцевать, взял мою руку, надел кольцо и прошептал на ухо, что просит моей руки и сердца… Чего смешного?… Хватит смеяться, ма!.. Оооо, лучше смеяться, чем плакать. Да-да, я уже взрослая. Да, я выхожу замуж… Рано? Да мне за тридцать, ма… Слушай, мне надо вещи собрать свои и его, я пойду, ладно. Приедем, и я позвоню…