Эдуард Лимонов - Монголия

Там собрались буряты. Были и несколько русских, но немного, как крупинки в общем море бурятов.

Солнце нещадно раскаливало бошки.

Началось с шествия районов.

Всё вместе это выглядело как смесь советской демонстрации трудящихся с самодеятельностью племён чингиз-хановской империи.

Идут под широким транспарантом, где написано, ну скажем, «КАТЛОНСКИЙ РАЙОН», впереди – несколько советских старых и статных начальственного вида бурятов в советских костюмах и с колодками наград на пиджаках. А за ними валит невообразимая толпа, кто в шёлковом халате, кто в джинсах и в халате, у кого на голове войлочный колпак, несколько женщин в национальных костюмах, смахивающих на китайские, атлеты с голыми плечами в борцовках…

Слонов, впрочем, не было, только у одной из окаймляющих рек я видел сонного верблюда.

Мы нашли в толпе бурятского поэта по имени Амарсана (кстати, классный поэт, редкого таланта) и я стал просить его помочь мне купить водки, которую гонят из кумыса. Он обещал, но таковой водки мы не нашли.

Зато мы поели огромных пельменей, похожих на узбекские манты, в каждом ухастом пельмешке содержалось грамм по сто крупно рубленного мяса.

Мне там дико понравилось. Я посмотрел выступление танцевального ансамбля юных лотосов в жёлтых шёлковых халатах. У них свисали из ушей и из головных уборов стекляшки на ниточках и позванивали. Затем место юных лотосов занял танцевальный ансамбль матрон в салатного цвета халатах… (тут я призадумался, вспоминаю, может быть наоборот, юные лотосы были в салатных халатах, а матроны – в жёлтых?). У матрон также были шапочки, как у получивших учёную степень в английском университете и свисали на нитках стекляшки, позванивая. Тональность музыки (Гонг и какие-то мелкие литавры) была совсем китайская.

С одним из охранников мы отправились в туалет, а когда вернулись остававшийся без нас наш парень сообщил, что к нему подошла бурятка из МЧС и попросила Вам передать, что бурятские женщины в МЧС Вас читают и знают, кто Вы… Пусть он не думает, что у нас тут захолустье…

Мне было и приятно, и грустно. Что читают – мне польстило, а вот что это не чингизхановский улус оказался, стало жаль.

Впрочем, бурятский народ этого всего не знал, они думали, что они в чингизхановском улусе и стали готовиться к конному состязанию. Всех нас попросили уйти с плоского поля и мы ушли.

Те буряты, которые живут ближе к Иркутску, они шаманисты. А те, что живут по другую сторону Байкала – они буддисты.

И те, и другие – загадочны на мой взгляд.

То, что буряты – монгольское племя, я и так знал. Когда составлялся договор Китая с Россией, наши буряты пасли стада в Забайкалье. Так вот получилось, что они стали подданными Российской империи.

Но и в Монголии полным-полно бурятов. Говорят, что 30 процентов населения.

Буряты довольно высокие, вполне себе могучие люди. Их в России где-то с полмиллиона. Столица Бурятской Республики – Улан-Удэ.

Смешно, но там есть улица Лимонова. Она всё время в Интернете выскакивает, потому что на ней постоянно дорожно-транспортные происходят.

– Бывали ли в Вашей жизни политические поражения, Эдуард Вениаминович?

– А бывали, дети, как не бывать.

Так 4 октября 1993 года шли мы с Тарасом Рабко по Садовому кольцу, пробираясь от окрестностей Дома Советов, хотели уехать в Тверь, чтоб там скрыться, залечь на дно. Тарас тогда учился в Твери и снимал комнату у какой-то бабки на окраине. Мне позвонил Проханов и сказал, что отдан приказ всем уехать из Москвы. На Садовом были устроены самовозникшие КПП. И на них милиционеры, военные и гражданские с автоматами проверяли документы и осматривали проходящих. Машины, по-моему, вообще не ездили в то утро.

Не стану притворяться, страшно было. Гражданские с автоматами выглядели устрашающе. Военные почему-то выглядели менее опасными. Ремень автомата поверх кожаной куртки крайне неприятно смотрится…

Как-то мы просочились. На Ленинградском вокзале нас ждало совсем тяжкое испытание. Мы было уселись в электричку, как вдруг узнали от людей, что по вагонам ходят вооружённые люди, кого-то выискивают. Тарас заволновался и мы, выждав между вагонами когда народ схлынет, погрузились вниз и заползли под платформу. Там мы оказались не одиноки, ещё с десяток личностей, по-видимому неблагонадёжных, прятались под платформой.

Сверившись с часами где-то за пару минут до отхода электрички, мы вылезли в то же место, откуда покинули электричку. Когда тронулись, то увидели идущих в сторону вокзала по платформе нескольких ментов и штатских с военными. И я опять отметил, что автоматы у штатских здорово нервируют.