М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

- Правители незаконных режимов, знайте: мы верим, что люди, запрещающие другим пользоваться свободой, сами ее не заслуживают и что справедливый Бог недолго позволит им пользоваться ею.

- Прямо план Барбаросса, - говорил Сергей Ильич Татарников.

- Союзники Америки, знайте: мы ценим вашу дружбу. Посеять раздор между странами свободного мира - главная цель врагов свободы. Согласованные усилия свободных народов повсеместно утвердить демократию - прелюдия к окончательному поражению наших врагов.

- Да что же такое - эта свобода? Понятно, что оправдание агрессии - и все же хотелось бы уточнений. Дефиниции дайте для своего идеала, - смеялся Татарников, и, словно прислушиваясь к его словам, президент разъяснял:

- Все американцы стали свидетелями этого идеализма. Вы видели чувство долга и преданность в решительных действиях наших солдат. Вы видели, что жизнь хрупка, а зло реально, вы стали свидетелями триумфа мужества. Сделайте свой выбор в пользу служения идее большей, чем вы можете представить, большей, чем вы сами, и вы сможете внести свою лепту не только в процветание страны, но и в ее мировоззрение.

- А где отличие от фашистского лозунга «ты ничто, а твой народ - все»? Это прямо противоречит предыдущим пассажам о роли личной свободы. Что-нибудь одно: или каждый свободен - или один ничто по сравнению с общей идеей, - так сказал профессор Клауке, - поразительно, до чего точно воспроизведены интонации фюрера! - Он не сразу отважился на эту фразу: почти всякий европеец недолюбливает Америку, но не всякий отважится брякнуть, что в Америке фашизм. Однако последовательность убеждений подтолкнула Клауке к такой оценке. Он был член партии зеленых, присматривался к домику на Майорке и побаивался брутальных заявлений властей - до добра не доведут. Неужели нельзя как-то мирно и спокойно дела делать? Клауке растерянно оглянулся на жену. Та со своей стороны подтвердила, что в парикмахерской, откуда она вернулась, дамы находятся в расстроенных чувствах, некоторые страдают бессонницей.

Люди нервные, запутавшиеся в своих пристрастиях, не знающие уже, кого надо бояться, говорили так:

- Какой еще триумф мужества? Чистый фарс: купили вражеских офицеров, перебили мирное население с воздуха, закидали чужие города бомбами. Тоже сказанул: вы видели, что зло реально! Видели одно: Америка наврала с три короба и обрушилась на беззащитный народ, - а президент меж тем продолжал:

- Идеалы американской свободы гарантируют гражданам достоинство и экономическую независимость. Мы еще более расширим эти трактовки путем реформирования наших великих институтов, чтобы они отвечали требованиям времени. Чтобы обеспечить каждому американцу его собственную долю в перспективах и в будущем, мы выведем на совершенно иной уровень наши школы, мы будем строить общество собственников.

- А каждому немецкому солдату обещали участок земли в Белоруссии, - сказал Татарников, - знакомые идеалы.

- Тебе только ничего не обещали, никакого участка - ни в Белоруссии, ни в Баварии, - заметила его супруга.

- Мы движемся вперед с абсолютной уверенностью в триумфе свободы. Вовсе не потому, что история бежит вперед по дороге неизбежности, мы делаем свой выбор. Мы абсолютно уверены, что свобода - извечная мечта всего человечества. У истории были «приливы» и «отливы» справедливости.

- Как верно, - воскликнул Кузин, - именно эти отливы справедливости я и называю «цивилизационными срывами».

- Да, - подтвердила жена его, Ирина, - у тебя с ним много общих идей. Вот куда следовало ехать с лекциями, а не в Германию. Европа в определенном смысле слова - вчерашний день. Америка тебя поймет.

- Надеюсь, - загадочно говорил Кузин, - весьма надеюсь на это, - вчерашний разговор с Тушинским давал ему основания для таких загадочных выражений. Кузин значительно смотрел на супругу: скоро, скоро она узнает!

- Были отливы справедливости, - сказал, вторя Кузину, президент, - но всегда горел путеводный огонь, зажженный свободой и ее пророками. Америка в начале нового века провозглашает свободу по всему миру, для всех жителей планеты.

- Ну, все, - сказал Кузнецов, - будут бить.

- Кому ты нужен, - сказал его сослуживец по кличке Сникерс, - зачем тебя бить? Сам приползешь на брюхе, будешь проситься в свободное общество! А тебя и не возьмут. Я вот денег накоплю и - в Штаты!

- С новыми силами, прошедшие испытания, но не сломленные ими, мы готовы к величайшим испытаниям в истории свободы, - заключил свою речь президент и посмотрел на мир прищурившись.