Маша Царева - Девушки, согласные на все

– Так что ты там говорил о видео? – вспомнила вдруг Эмма.

– Я покажу фотопробы клиенту, – терпеливо объяснил он. – Он выберет девушку, и она будет сниматься в фильме. Уверен на сто процентов, душа моя, что ты этой девушкой и окажешься.

– А можно на других посмотреть?

– Нельзя, – он шлепнул ее по носу, а она натянуто рассмеялась и сделала вид, что хочет укусить его за палец.

На какое-то мгновение чувство жалости, острое, как наточенный нож, больно шевельнулось у него внутри. Он словно увидел себя со стороны – взрослый, опытный, а обманывает девчонку. Но Филипп встряхнул головой, гоня жалость прочь. Это не девчонка, а проститутка. Одна из таких беспринципных особ жизнь ему испортила. Если бы не она, если бы не та, другая, он бы сейчас всем этим не занимался. Была бы у него нормальная семья, нормальная стабильная работа… Да что уж там – зачем мечтать о том, чего не случится никогда?

Филипп подобрал эту девочку накануне, на площади трех вокзалов. Он выскочил из машины за сигаретами. Было очень холодно, ледяная морось терзала лицо, он раздраженно отпихивал локтями прохожих, не глядя в их лица. Но эту девчонку почему-то сразу заметил. Может быть, оттого, что куртка у нее была красной – она выглядела ярким пятном на фоне черно-белого фильма. А может быть, и оттого, что одета она была легко, не по погоде. Куртенка эта тонкая – из рукавов чуть ли не по локоть торчат красные мокрые руки, юбка плиссированная, словно от школьной формы. Она была похожа на сказочную Ассоль – все в видимую только ей даль смотрела сквозь толпу. Он подошел к ней, но почему-то был уверен, что девчонка не пожелает с ним разговаривать – такой юной и решительной показалась она Филиппу в тот момент. Но когда он предложил ее подвезти, девушка заулыбалась, подняла с земли свой старомодный матерчатый чемодан и впереди него побежала к его гордости – спортивной «Мазде», бросив на ходу, что зовут ее Эммой. Разумеется, в машине оказалось, что подвозить ее некуда. Она посмотрела на него своим взглядом сказочной Ассоль, и Филипп понял, что если он вдруг предложит ей ужин и ночлег, то она не откажется – скорее наоборот.

За ужином, состоящим из покупных пельменей с майонезом (Филипп не любил их баловать деликатесами), Эмма, вздыхая, рассказала ему нехитрую историю. Мол, приехала она из какого-то Задрипанска, думала, что ее возьмут на работу моделью, моделью ее не взяли, и вот она собралась обратно в Задрипанск, а на вокзале у нее украли кошелек. Филипп ни одному слову не поверил, но спорить не стал – в конце концов, ему было все равно, кто она и откуда, главное – согласится ли и во сколько ему обойдется?

Он добавил в ее чай несколько капель третьесортного палаточного коньяка, и после пятой чашки осторожно заговорил о фотографиях. То есть сначала он показал ей свежий номер «Хастлера», на развороте которого красовалась знаменитая американская порномодель, и, как бы между прочим, упомянул, что модель эта является хорошей его знакомой и зарабатывает несколько десятков тысяч долларов за одну съемку. «Конечно, достигла она всего этого не сразу, – вкрадчиво врал Филипп, искоса наблюдая за девчонкой. – Вообще-то, она русская эмигрантка. Сначала снималась в России, а я, между прочим, был ее первым фотографом… Кстати, в порнобизнесе сейчас так не хватает свежих лиц. Я как раз ищу девушку, будущую звезду, для съемки. Но все это так сложно…» – нахмурившись, он умолк, отметив про себя, что Эмма попалась на крючок. Впрочем, другого он и не ожидал от девицы, скитающейся по вокзалам и усевшейся в авто к первому попавшемуся мужчине.

Эмма принялась расспрашивать его: сколько получают начинающие порномодели за съемку и много ли в Москве для них работы. Красавицы ли эти девушки, и как смотрелась бы на их фоне она. Многие ли из них благополучно уезжают за границу, чтобы в один прекрасный день зазвездить на развороте «Хастлера». Она даже моральный аспект затронула: не считает ли Филипп, что порномодель и проститутка – это одно и то же. «Что ты, конечно, нет, – серьезно ответил он, а потом, подумав, весело рассмеялся, чтобы она поняла, насколько наивным кажется ему ее вопрос: – Порнография – это искусство, далеко не каждая девушка может стать порноактрисой. Надо быть красивой, сексапильной, талантливой, трудолюбивой и иметь нечто такое особенное… какой-то блеск в глазах, что ли…» – с этими словами он задумчиво уставился на нее, уверенный, что сейчас она наконец согласится. Но Эмма продолжала расспрашивать его, они проговорили почти всю ночь, и только когда пасмурное небо за окном посинело и на его фоне стали четко видны силуэты московских крыш – только тогда она наконец сказала: «Ну хорошо… Пожалуй, я тоже хочу попробовать!» Филипп ласково погладил ее по волосам, а сам подумал: «Какие же все-таки бабы продажные! И Эмма эта, и даже… нет, я не буду о ней больше вспоминать… И даже Азия…»