Алексей Андреев - Среднерусские истории

Через несколько дней в интернате появилась новый главврач Лариса Эдуардовна – худощавая блондинка среднего роста лет тридцати с небольшим – так, ничего особенного, если не считать тяжелого, какого-то рыбьего взгляда и привычки быстро облизывать губы, что делало ее похожей на голодную змею. Так ее поначалу и стали звать: Змеей.

Поселилась она во флигеле, который раньше, до строительства собственного жилья, занимал Безруков, и, по правде сказать, жизнь в интернате с ее приездом сразу улучшилась. Не только по медицинской части – тут ее больше занимала гигиена воспитанников, – а вообще. Во-первых, из городка вдруг прислали бригаду рабочих, которые утеплили окна, вставили стекла, где их недоставало, привели в относительный порядок санузлы и отопление, в последние годы греющее не столько помещения, сколько улицу, и изолировали на втором этаже левое крыло, сделав там косметический ремонт. Разумеется, это могло быть простым совпадением, но руководила их работой почему-то она. Во-вторых, на втором этаже был заново оборудован медкабинет, который из обычного помещения с несколькими пустыми шкафами, раковиной и кушеткой превратился почти в операционную – чистую, стерильную, со специальным столом, освещением и большим набором самых разных медицинских инструментов. Попасть туда можно было теперь как из общего коридора, так и из изолированного крыла, для чего был специально прорублен еще один вход. В-третьих, изменилось к лучшему и снабжение. Лекарствами, одеждой, постельным бельем и, что самое удивительное, продуктами. Последнему больше всех обрадовалась повариха Зинаида. Но радость ее была недолгой.

Вообще-то в интернате работали три поварихи. Однако две остальные во всем подчинялись Зинаиде. И всецело от нее зависели. Все трое были из ближнего села, где у Зинаиды, многие годы приближенной к считай дармовым продуктам, был большой авторитет. Она этих двух сюда в разное время и пристраивала. В обмен на вечные благодарность и послушание. Она же, если что, могла их и запросто отсюда убрать, просто выразив такое желание Безрукову.

Привыкнув единолично распоряжаться доставляемым провиантом – что себе, что в котел, что товаркам, что некоторым другим работникам интерната, если хорошо попросят и заинтересуют ответной услугой, – да еще и слегка ошалев от завезенного с утра ассортимента, она к внезапному появлению новой врачихи на кухне отнеслась, в общем, по-доброму, снисходительно спросив: «Ну че надо-то?» И была сильно уязвлена ее дальнейшим поведением.

Врачиха молча обошла помещение, заглянула в чаны, кастрюли, потрогала пальцем сальную посуду, брезгливо вытерла его платком, подняла брови на немытые черные сковородки, сказала: «М-да» – и загородила дорогу высокому парню, который как раз наладился к выходу с двумя большими сумками.

– А это кто? – спросила.

Зинаида уже поняла, что врачиха – та еще стервочка и пришла сюда не за дружбой, а наводить свои порядки. А значит, надо ее обламывать сразу.

– Ну дружок мой, а че? – лениво процедила она и с усмешкой добавила: – Нравится?

Дружка звали Ильей, и был он лет на пятнадцать помладше Зинаиды. А по виду – так и на все двадцать: толстая и обрюзгшая Зинаида выглядела не самым лучшим образом. Особенно рядом с ним. Был он все из того же ближнего села, рос на ее глазах на соседней улице, а когда вернулся из армии и, наверстывая упущенное, стал гулять со всеми подряд, Зинаида пригляделась и решила, что такого жеребца лучше сразу заполучить в свое стойло, чем дожидаться, когда он походя и к ней забежит. Незадолго до этого она выгнала из дома второго мужа – спившегося и ни на что не годного – и уже томилась без мужика. Отвадить конкуренток ей не составило труда – при ее-то добычливом авторитете, – да и Илью долго уговаривать не пришлось, потому как с работой в их селе обстояло совсем туго, отправляться куда-то на заработки было лениво и опасливо, к тому же и специальности он никакой не имел, так что мог рассчитывать лишь на самый неквалифицированный, тяжелый и низкооплачиваемый труд: а оно ему надо – за копейки корячиться? – а тут, пожалуйста, живи на всем готовом, без всяких забот, только не перечь и ублажай. Ну какой дурак откажется? А Илья именно что умом не отличался – был типичным «пограничником». Не в том узко-патриотическом смысле, что охранял когда-то от врагов рубежи нашей необъятной Родины и с тех пор считает своим святым долгом всякий год 28 мая надеть зеленую фуражку, напиться и чего-нибудь на этой самой Родине вдрызг расколошматить, а в том широком, увы, и распространенном смысле, что находился в умственном отношении на довольно зыбкой грани, когда человек вроде бы по основным признакам еще и не идиот, но уже сильно на такового смахивает. Желание уютно и как-нибудь хитренько так, без напряга, устроиться было в нем столь велико, что предложение Зинаиды сразу легло ему на сердце. И жили они вместе уже без малого четыре года…