Норман Льюис - Бегство от мрачного экватора. Голоса старого моря

Неподалеку в горящем сарае глухо взорвалась бочка с маслом, и лицо Харгрейва озарилось красным светом, точно от стыда. Он содрал с себя рубашку и стал рвать ее на узкие полосы, Хоуэл последовал его примеру.

Часовой снял с ворот цепь, приподнял створки, толкнул их, и они распахнулись. Автобус, сдав назад, резко остановился, водитель включил первую скорость и въехал в образовавшийся просвет. На территории лагеря он развернулся, сделав полукруг, и встал возле ворот, готовый выехать. Водитель выключил зажигание, снял солнечные очки, вытер пот с лица и выбрался из кабины.

Последним из шести пассажиров вышел Хуан Саймон, двадцатидвухлетний недоучившийся студент юридического факультета, который нанялся в гараж и работал там весьма усердно. На Саймоне были темно-синие штаны из дангери с вышитой на кармане эмблемой «Тексако», черные футбольные бутсы с белыми вставками, на шее у него развевался платок с цветами футбольной команды Лос-Ремедиоса. За восемнадцать месяцев Саймон превратился в настоящего механика, он усвоил не только профессиональные навыки, но и образ мыслей, манеру поведения, привычки и остроумную лаконичную речь простого колумбийского труженика. Нахальства ему было не занимать, и он не без удовольствия использовал этот дар.

Столь серьезное задание ему доверили впервые.

Саймон обратился к водителю:

— Долго ты стоять будешь?

Водитель вынул часы:

— Еще минут пять.

— У меня тут дело есть. Задержись на полчаса.

Водитель покачал головой, как бы говоря: как бы там ни было, а через пять минут я все равно уеду.

Саймон решил, что сумма в двадцать песо заставит его изменить свое решение. Двое пассажиров, возбужденно разговаривая, поднялись в автобус, а водитель пошел переброситься парой слов с часовым у ворот.

Саймон закинул на плечо ремень сумки с инструментами, дошел до автостоянки, отыскал там джип и обнаружил, что спецномера, чего он и опасался, крепились к массивной скобе, отвернуть которую, не поддомкрачивая автомобиль, было непросто. Саймон и тут не изменил своему стилю. Он заметил в пятидесяти ярдах негра-охранника, скрывавшегося за рядом бочек с маслом. Охранник знал, что на руднике начались волнения, и ему не хотелось рисковать жизнью.

Саймон окликнул негра:

— Не подсобишь мне?

— Извините. Это запрещено. Я на посту.

Саймону пришла в голову новая идея. Может быть, ему удастся одолжить на время домкрат у водителя автобуса и уговорить его подождать. Можно поступить и так: открыть дверцу машины одним из трех ключей, которые он носил с собой, — какой-то из них всегда подходил к любой дверце, — а затем завести машину, замкнуть определенные провода, если ему не удастся подобрать ключа к замку зажигания, и уехать. Этот план был более рискованным, но и более простым, и ого единственным недостатком было то, что угон машины немедленно обнаружат и сообщат о нем по телефону в полицию. Саймон ободрил себя тем, что если в Лос-Ремедиосе не работает добрая половина автоматов, то за городом вообще трудно найти исправный телефон. Он подошел к часовому:

— Где тут телефон?

Часовой засмеялся:

— У нас такой роскоши отроду не видали.

Саймон угостил его сигаретой и направился назад к джипу. Водитель автобуса, уже сидевший за рулем, окликнул его:

— Ну что, едешь ты или нет?

Саймон отмахнулся. Он уже нащупал в своей сумке связку ключей.

Фрезер стоял спиной к воротам внутренней ограды и не пропускал помощника губернатора. Браво держался спокойно, с достоинством.

— Я представляю здесь правительство, — сказал он. — Приказываю пропустить меня.

Взбешенный Фрезер закусил губу. Он только что опустошил полфляги виски, по если это как-то подействовало на него, то лишь отрезвляюще. Он разозлился не на шутку.

— Убирайтесь отсюда, — сказал он, — куда хотите.

Здесь я хозяин. Мне вас не жалко, но если вы войдете и вас там убьют, на меня всех собак навешают.

Они находились неподалеку от входа в мрачную пещеру, на черных стенах которой играли неяркие блики света. Над головами на фоне сумеречного небосвода проносились летучие мыши величиной с ворону. Метисы из спасательной команды, вооруженные фонарями, дрожали от страха. На стенах пещеры виднелись нарисованные фигурки людей эпохи палеолита. Их обнаженные тела были закрашены золой.

Уильямс прорвался сквозь взволнованную толпу.

Мэри бежала чуть поодаль. Некоторые спасатели знали его, так как раньше служили в Эсперапсе, они расступились перед миссионером, точно овцы. Широкоплечий, слегка ссутулившийся, со стиснутыми кулаками, словно могучий спортсмен, готовый броситься в игру, он подошел к Браво и Фрезеру.