Луи де Берньер - Война и причиндалы дона Эммануэля

Во-первых, рейнджеры, видимо, не ожидали встретить никого, кроме индейцев: лишь индейцев рейнджеры и встречали, так как при появлении вертолетов партизаны тут же прятались. Незнакомые близко с партизанами, рейнджеры были неосмотрительны и беспечны – легкая добыча. Во-вторых, действуй рейнджеры, как полагается, их жизнь была бы изнурительной и полной невзгод, а потому они частенько вообще ничего не делали. Прилетали, на месте разбивали лагерь, а через пять дней их забирали. Они не понимали, что, если два года им такая тактика сходила с рук, это вовсе не означает, что в первую неделю третьего года им не перережут во сне глотку.

Тем не менее рейнджеры все-таки тревожили партизан. Оставалась вероятность, что командование эскадрильи вдруг надумает разупорядочить проверки, или не услышишь вертолета, поскольку акустика в горах весьма своеобразна.

Вот потому-то Федерико постоянно вел одиночное патрулирование, выискивая рейнджеров. Ему разрешалось действовать по своему усмотрению и, если нужно, привлекать других партизан, но парень походил на охотника Педро, которым всегда восхищался и которому еще мальчишкой стремился подражать. Он серьезно относился к заданию, ему нравилось бродить в одиночку, и он подолгу оттачивал навыки.

Федерико уже прикончил две пары горных рейнджеров. Первых двух он подстрелил, когда они в связке осматривали местность с вершины. Рейнджеры свалились в глубокую пропасть, и Федерико, с трудом разыскав тела, забросал их кусками глины, чтобы кондоры не склевали (он помнил, как не смог защитить от стервятников тело первого убитого им человека, и с тех пор всячески соблюдал приличия). В лагерь он вернулся победителем, принес рейнджерское снаряжение, за которым пришлось ходить дважды, и Ремедиос похвалила его перед строем.

Вторую пару Федерико однажды увидел, обогнув горный склон: ниже, в долине, два рейнджера пытались изнасиловать бешено сопротивлявшуюся индианку. Один лупил ее прикладом, желая сломить, а другой хватал за ноги и старался опрокинуть. Первому Федерико прострелил голову, когда тот замахнулся, и солдат рухнул навзничь.

Второй вскочил на ноги, на секунду замер и бросился бежать. Индианка схватила камень и пустилась в погоню. Федерико, не привыкший к стрельбе по быстро движущимся мишеням, только с четвертого раза попал беглецу в ногу. Схватившись за ляжку, рейнджер повалился, потом сел, раскачиваясь от боли, и тут подбежавшая индианка размозжила ему голову камнем. Затем выпрямилась, поправила одежду, отерла платком лоб, сходила за упавшей шляпой и, ступая твердо и гордо, удалилась. Она даже не обернулась посмотреть, кто ее спас, не сомневаясь, что это какой-нибудь индеец, поступивший так, как должно. Федерико отнес снаряжение к Ремедиос и вновь заслужил похвалу.

Если рейнджеры не попадались – что случалось редко, – Федерико возвращался в лагерь с какой-нибудь добычей. Подстрелить глупую и доверчивую викунью – пара пустяков, Федерико было неловко, и он охотился на диких коз, бродивших по высокогорью. В долинах он стрелял диких свиней и бешеных собак. Собак, разумеется, не ели, но уничтожать их – гражданский долг, который исполняли даже изгои.

Но как-то ночью Федерико уже в сотый раз привиделась удивительная лесная дикарка с огромными карими глазами и черными волосами до пояса. Проснувшись, он подумал: «Значит, мне нужно отправиться в джунгли и подстрелить лесных рейнджеров», – но на самом деле рассчитывал встретить в джунглях девушку, что поселилась в тревожных, лихорадочных снах.

Федерико отправился за разрешением к Ремедиос, но та ему наотрез отказала:

– Нет, не разрешаю. Нечего тебе там делать. Во-первых, за джунглями следит Аурелио, тебе незачем туда соваться. Горные рейнджеры доставляют нам гораздо больше хлопот. Аурелио везде расставил ловушки, а тебе про них ничего не известно. К тому же горы и саванну ты знаешь, а джунгли – нет, в момент заблудишься и пропадешь. Да там и нет сейчас рейнджеров, а потому я не разрешаю тебе попусту тратить время. Есть дела поважнее.

Федерико направился, как обычно, к горным вершинам, но едва лагерь скрылся из виду, свернул в долину и стал спускаться к джунглям. Он рассчитывал, что в лесу определит направление по солнцу, как в горах.

С каждым шагом растительность густела, пробираться сквозь заросли становилось все труднее, воздух влажнел, и Федерико все чаще останавливался у ручья, чтобы утолить жажду и ополоснуться. Полог листвы неумолимо уплотнялся, пропуская все меньше света. Стоило Федерико остановиться, как его облепляли насекомые, и приходилось лупить себя руками.