Михаил Веллер - Веритофобия

Скажите, а какая вам разница, как называется идеологический аппарат — христианская инквизиция, фашизм, коммунизм или политкорректность? Если результат один — правда запрещена по идеологическим причинам. Что правда, а что ложь — определяет не наука, а идеология?

Злобная ненависть к правде о расах, отрицание ее с пеной у рта — это защита своего представления о добре и зле, своего мира и смысла своей жизни. Защита своего самоутверждения через работу в правозащитных организациях и организации движений и маршей в поддержку. Это желание сохранить свое место в редакции или на кафедре, не вылететь с работы, не попасть под травлю правозащитных обществ, не стать изгоем.

Когда правда никому не нужна — ее лишают гражданства, переименовывают в ложь по общественному уговору и ставят клеймо: «Это — ложь». Чтоб не сомневались.

Ты говоришь:

Все люди рождены с равными правами на счастье, выбор жизненного пути и доступ ко всем благам общества. И это не должно подвергаться сомнению.

Пусть каждый предъявит себя и займет достойное его место. Без демагогии и вранья. Независимо от расы.

А они отвечают:

«Приключения Гекльбери Финна» мы запретим — там негр изображен не очень. И памятники конфедератам в Америке снесем: позор рабству. И вообще долой белое превосходство. Все зло от вас.

Справка:

В Лос-Анджелеском бунте и погроме 1992 года корейские магазины и предприятия не пострадали: корейцы засели на крышах с винтовками и отстреливали самых буйных вожаков, черная толпа уходила искать добычу полегче.

Наличие у женщины души было решено на Эфесском соборе Христианской церкви в 431 году путем голосования, давшего перевес в один голос. Может быть, правда, это случилось на Маконском соборе. Или даже Никейском. Причем в другом году.

Этот миф живуч! Но характерен. Как все мифы. Миф — он всегда очень правильно ставит проблему, свободно обсуждает ее в ненаказуемом метафорическом виде и предлагает принципиальное решение.

Н-ну, прошло полторы тысячи лет и более с условного Эфесского собора — и одного парня выгнали с поста ректора одного американского университета за то, что он публично брякнул: вот с его сыном проблем по математике не было, а с дочками — просто беда, пришлось все задачи с ними решать. Хороший отец — легкая добыча для феминисток: его сожрали за сексорасизм, гендерный шовинизм и недопущение женщин в науку.

А если конкретнее — ректора Гарварда, блестящего и титулованного экономиста, в прошлом самого молодого профессора Гарварда, а позднее министра финансов США — Ларри Саммерса заставили уйти. В речи на конференции он позволил себе недопустимые высказывания. Его дочкам в детстве купили машинки — так они стали играть ими в дочки-матери, кстати о гендере как следствии социализации, а не врожденных данных. В математических тестах женщины показывают меньше как блестящих результатов, так и очень плохих — а у мужчин разброс гениальных и бездарных решений гораздо больше. Ну, и те институты, которые стали бороться с засильем белых мужчин, отбросив предрассудок об их превосходстве и в должной мере представив женщин и меньшинства, отнюдь не стали преуспевать в науке. Тут ректору-сексорасисту и гендерному шовинисту настал конец. И на его место поставили женщину.

Много лет шла борьба за женское равноправие. За право голосовать. За право получать образование. За открытие женских курсов, потом — за право учиться в университетах наравне с мужчинами. За право на профессии, право быть врачами и инженерами. Право занимать выборные должности — вплоть до высших государственных постов, это был долгий путь борьбы за равноправие.

Наступление XX века ознаменовалось буйным движением суфражисток и вообще феминисток за равноправие во всех социальных аспектах. В последней трети века уже утверждалось равноправие сексуальное и милитаристское (характерное сочетание): свободный секс и военная служба наравне с мужчинами во всех родах войск.

Пока все кажется логичным. Хотя секс предполагает беременность исключительно у женщин, но пилюля и аборты должны помочь равной мере свободы, она же безответственности, за удовольствие. С армией чуть сложнее, потому что нагрузки летчика-истребителя или десантника для женщины великоваты. Но мы докажем, что равны!

Начинается наступление на биологию. Начинается оно с фильмов и сериалов, где женщины изящного модельного сложения побеждают в поединках многочисленных шварценеггеров. А заканчиваются женской штангой, боксом и борьбой, что выглядит антиженственно и отвратительно на взгляд сексорасистов: им не нравятся раскоряченные позы, мужеподобная перекачка мышц и расквашенные физиономии. Эстеты.