Юрий Кондратьев - Просто жизнь. Одна из миллионов

Это поведение корейцев тоже напрямую исходит из того, что они просто не в состоянии понять, что в ледущую секунду он с кем-то столкнется или кому-то помешает и сейчас столкнутся с ним.

Теперь большое шоссе разветвляется на два рукава. Я ухожу налево в свое маленькое, а основная масса машин так и идет в правый рукав. Тут начинается узкая дорога в одну полосу. Теперь и впрямь можно расслабиться. Здесь уже некому лезть и наглеть. Все идут чинно, деваться некуда. На этом участке можно спокойно выкурить сигарету. Его длительности как раз на нее хватает. Далее наша полоса сливается с большой дорогой и опять начинается небольшое ралли. Справа от меня нарисовывается туша междугородного автобуса и молчком прет на мою полосу. Замедляю ход. Нет уж, дружище. Пропущу тебя и езжай на фиг. Уж вас-то, смертников я знаю. Насмотрелся. Да и в газетах чуть не каждый день сообщают, что очередной автобус кого-то размазал или сам куда-то свалился. Поэтому их на дороге между городами я опасаюсь пуще всего. Собственно, и машину я купил сразу после того, как однажды на таком автобусе мы чуть не влипли в аварию.

День был прекрасный и солнечный. Видимость тоже идеальная. Наш автобус несся на 100–110. Я сидел в одиночестве на переднем правом кресле и пытался запомнить дорогу. У нас с женой уже была мысль взять когда-нибудь машину, чтобы не зависеть от автобусов и метро. Жена дремала на кресле за спиной водителя. Только что мы имели остановку на маленькой автостанции в одом из селений. Там вышло несколько человек, новых пассажиров не было, но какой-то мужик поставил возле кабинки водителя несколько бутылок в красивых коробках, обвязанных каким-то шнурком и, что-то проговорив водителю, взмахнул рукой и выкатился. Наверно кому-то что-то решил передать с этим автобусом. К этой практике я уже пригляделся. Автобусы ходят практически пустые и такие передачки частое явление. То какие-то коробки, то ящики. Благо, в грузовых отсеках автобуса места много. После нескольких торможений шнурок на кробках ослаб и сполз. Я решил не обращать на это внимание водителя, чтобы он не отвлекался. На дороге впереди исчезла последняя мешающая нам машина, и автобус плавно сделал рывок. Раздался стук, и одна упавшая бутылка в своей коробке поскакала по ступенькам к пердней дверке автобуса. Водитель, конечно же, тоже посмотрел на источник звука. Не знаю, что меня толкнуло, но я резко вскинул голову и увидел буквально в нескольких метрах от нас огромную морду грузовой «шаланды». Я даже не успел испугаться или открыть рот. Шаланда вильнула, раздался громкий хлопок, а потом длинный рев воздушки. Водитель тоже вскинул голову и вцепился в руль. Оказывается, наш автобус уже наполовину вошел на встречную полосу. Водитель стал плавно уходить направо и в итоге остановился на обочине. Пока он совершал этот пируэт, я представил как эта многотонная туша таранит всю левую сторону автобуса, где за спиной водителя сидит жена?… Мне стало не по себе и я только теперь понял весь ужас. Жена проснулась от этого громкого хлопка и рева воздушки и с удивлением посмотрела на меня.

- Тебе плохо?

- Нет.

- А почему ты бледный?

- Дома расскажу.

Мы очень дешево отделались. Только всю левую гирлянду зеркал развернуло и вмяло в корпус. Водитель открыл переднюю дверку и, что-то шипя сквозь зубы, вышел из автобуса. На ходу он с яростью пнул злосчастную коробку с бутылкой и она отлетела на несколько метров от автобуса. Я вышел помочь ему. Ведь зеркала находятся высоко, а рост у него мелковатый. Он достал какой-то прут и мы вдвоем кое-как вывернули железку с зеркалами почти на прежнее место. Два зеркала из гирлянды уцелели. Он виновато посмотрел на меня, а я укоризненно покачал головой. Он опустил взгляд.

Вошли в автобус. Он из кабины с усилием развернул оставшиеся зеркала и мы продолжили путь. Когда приехали на нашу автостанцию, то он, чтобы не встречаться со мной взглядом опустил колову.

Дома я рассказал жене, что произошло и что могло произойти. Разумеется она была в ужасе. Тут же мы решили, что хватит раздумывать. На следущее утро я проверил сберкнижку, убедился, что на недорогую машину мы можем вытянуть и отправился за покупкой. Больше на междугородных автобусах мы не ездили и не собираемся впредь.

А вот и родной «толгейт». Уже наш. Протягиваю в окошко карточку и деньги, шлагбаум открывается и через 50 метров въезд в наш тоннель. Через 2 километра он заканчивается, но мы уже в нашем микрорайоне. Теперь несколько поворотов, несколько раз нажать на сигнал, отпихивая очередных наглецов (одному пришлось даже кулак показать), и въезжаю в свой двор. А тут уже привычная картина: Какой-то черный «таракан», перекрывая проезд высаживает женщину у соседнего дома. Однако, даже выйдя, она не спешит закрыть дверцу, о чем-то оживленно беседуя с водителем. Моргаю фарами. Посмотрела на нас, увидела «Матиза» и больше не обращая на нас внимания, продолжает оживленную дискуссию. Жду еще несколько секунд. Ну, это уже хамство… Нажимаю сигнал… Раздается длительный рев и женщину отдергивает от машины. Распахивается дверца водителя этого «таракана» и он стремительно выкатывается оттуда по направлению ко мне. Да неужто решил мне выговор сделать? Не, товарищ не понимает. Значит надо учить. Опускаю окошко, высовываю голову и произношу длинную матерную фразу на английском. Все в порядке. Он сразу врубился и застыл на полпути. И опять знакомый вариант. Обе лапки вверх, кивание головой, и ныряет обратно за руль. А тут уже охранник соседнего дома выскочил и машет ему, чтобы убирался с дороги. Он знает, какому из «Матизов» нашего двора принадлежит этот сигнал. А кроме этого он знает, что я — писатель и очень нас уважает. Такой забавный мужик, всегда когда я еду, он шутливо вытягивается и, улыбаясь, отдает мне честь на американский манер. Я тоже ему салютую.