Денис Драгунский - Плохой мальчик

И все время поглядывает на моего приятеля. Рассматривает его. А мой приятель был хоть и в костюмчике, но, как положено художнику, бородат и лохмат. Волосы до плеч. Хотя мытые, конечно. Но не очень причесанные.

Сидит он почти напротив Брежнева и, если честно, обомлевает. Потому что как не относись, какие анекдоты не рассказывай, а все-таки это высший руководитель страны. Начальник сверхдержавы, как ни крути. Хочется что-то сказать. Спросить. Просто обменяться парой слов. Но почему-то не получается. Непонятно – как, что и о чем.

Через полчаса Брежнев встает, прощается с хозяевами, отодвигает стул, но вдруг манит к себе пальцем моего друга и перегибается к нему через стол.

Тот, в свою очередь, перегибается через стол к Брежневу.

– Да, Леонид Ильич.

Брежнев ему шепчет:

– Парень! Подстригись!

Да, кстати.

Мемориальную доску на Кутузовском, 26, надо повесить на место.

Роберт Шульц был австралиец немецкого происхождения. Он был круглый сирота, жил у опекунов, которые потом тоже умерли. Он был молод, но нелюдим и зол, друзей у него не было. Он работал в маленькой фирме, которая закрылась, потому что хозяина нежданно хватил инсульт. Еще у него была троюродная тетка, Марта Киш, в немецком городе Нойкирхен, но они никогда не виделись, даже не переписывались ни разу.

Подходящий кандидат.

Он приехал в Европу, в Германию, на родину предков, чтобы что-то изменить в своей скучной жизни. Его убили, труп утопили, документы и записную книжку забрали.

Марте Киш звонил уже совершенно другой человек. Хотя и по имени Роберт Шульц.

Марта Киш сказала, что она вряд ли сможет чем-нибудь помочь. Разве что советом.

Ну и ладно. Главное, она его признала.

Надобно сказать, что человек, который теперь был мелкий клерк Роберт Шульц, а раньше был капитан С. Н. Судаков, тоже должен был умереть у себя на родине, в СССР. Это было нетрудно, потому что он тоже был круглый сирота, детдомовец. А его молодой жене сказали, что муж попал в автокатастрофу, искалечен донельзя и весь обожжен, хоронить будут совсем забинтованного. Вот какие были тогда меры предосторожности. Это ему нелегко далось, кстати.

Двадцать шесть лет он работал в Германии и Франции, прилежно и тщательно.

Два раза в год он приезжал к Марте Киш в Нойкирхен. Довольно противная старуха. Но все-таки живой человек. Она звала его на «ты». Это странным образом грело душу.

А потом его вызвал связник и передал: все, больше не надо. Страна другая, всё другое, всем спасибо, все свободны.

Он приехал в Москву по туристической визе. Встретился с начальством.

– К сожалению, в новых проектах мы вас не видим, – сказало начальство. – Пенсия нужна?

– У меня пенсия там, – сказал Роберт Шульц. – Побольше здешней.

– Вот и ладно, – сказало начальство. – Только чтоб тихо.

– Я давал присягу, – сказал Роберт Шульц.

– Не сомневаюсь, – сказало начальство, встало и крепко пожало ему руку.

Его бывшая жена работала стоматологом в платной клинике. Он записался к ней на прием.

Без жалоб, чисто профилактически. Она долго рассматривала его зубы.

– Хорошая работа, – сказала она.

– Немецкое качество, – сказал он с небольшим акцентом.

– А вы немец? – спросила она.

– Разведчик! – засмеялся он.

– Извините, не люблю разведчиков, – сказала она.

– Как интересно! – засмеялся он еще громче. – А почему?

– В кассу, – сказала она, проставив галочки в карте. – Всего доброго.

Он вернулся в Германию. Оказалось, Марта Киш умерла. Поэтому он переехал в Нойкирхен и теперь каждое воскресенье ходит на кладбище, ухаживает за ее могилой.

– Дядя Форд приглашает на пикник, – сказала мать. – Скоро лето кончится, а мы на море не были.

У соседа был старый джип марки «форд». Поэтому его так звали.

– Чего это он к нам подлаживается? – спросил сын.

– Неплохой человек, – сказала мать. – Полы в кухне поможет перестелить.

– Я сам могу перестелить полы, – сказал сын. Ему было семнадцать, он работал на складе металлолома.

– Вот вместе и поработаете, – сказала мать.

– Правильно, – сказала сестра. Ей было пятнадцать. – Давно пора.

В общем, поехали. Мать с дядей Фордом впереди, брат с сестрой на заднем сиденье. Добрались до моря, потом вдоль берега. Нашли хорошее место. Дождались отлива. Стали ловить крабов. Варили их в котелке на костре. Выпили пива. Потом поставили палатки. Мать и сестра легли в одной, брат и дядя Форд – в другой.