Дуглас Коупленд: Похитители жвачки

Но! Насчет спермы я ошибалась. В ней содержится в пятьдесят раз больше ДНК, чем в крови. Это прямо золотое дно для следователей. Странно, да? И вот что я никак не могу взять в толк. Помню, еще в школе я смотрела в журнал и не могла понять, почему мальчиков столько же, сколько девочек. Подумай логически: на сто женщин должен приходиться один мужчина, не больше. Триллион сперматозоидов на одну яйцеклетку?! Чем природа вообще думала? Какая расточительность! В шестом классе я смотрела документальный фильм про Вторую мировую (после войны в Германии на две женщины стал приходиться один мужчина) и думала: «Вот это уже куда разумней».

Сменим тему.

Просто случайный факт: можно промыть желудок, выпив галлон молока.

Подожди, меня позвали…

Ив из отдела печати спрашивает, не видела ли я его мобильный. Этот парень покупает подарки для родных в самый канун Рождества, за час до ужина. Все члены его семьи получают «Ярмарку тщеславия» в упаковке из «Рейнольдс».

Бетани, да ты окончательно свихнулась на Рождестве!

Спасибо, внутренний голос. Ты прав. Я лицемерка.

Чем думала вселенная, изобретая Рождество?! Эй, а давайте-ка угробим шесть недель на чувство вины, одиночество и прочую бесполезную фигню! Потом построим офисные супермаркеты, где будут продаваться ручки и глянцевая бумага для принтера, и притворимся, что из этого выйдут отличные подарки для любимых!

Мне кажется, в Рождество люди отмечают тот день, когда отделились от животных. Вместо того чтобы жить бездумно и свободно, как птицы или звери, мы стали пленниками самих себя. Да, у нас появились машины, самолеты и голливудские фильмы, но с тех пор нас постоянно беспокоит календарь и время – его то слишком мало, то слишком много. Еще нас беспокоит мысль, что это время можно провести с пользой, а можно профукать, смотря «Семейку Партридж» по спутниковому телевидению и попивая один из бесчисленных энергетиков, что за ночь появились в супермаркете. Мне нравится «Ред Булл», потому что по вкусу он похож на пенициллин. Бред, правда?

Ну все, перерыв кончился. Надо навести порядок в корзине с уцененными дисками.

Какое счастье.

Сегодня покажу маме новые главы «Шелкового пруда». Она – твоя самая большая поклонница.

И расскажи мне наконец, как твои дела.

Б.

P.S. Прошло пять минут, и мне в голову явилась такая мысль: в Рождество мы празднуем не то, что отделились от животных, а то, что перестали быть добычей, начали делать оружие, ловушки и превратились в хищников – как те обезьяны в начале «Космической одиссеи 2001 года». Такого в истории планеты еще не было. Мы – уникальны. Мы научились переключаться между режимами.

Позвонили в дверь.

Кайл подумал, что теперь сможет узнать, почему хозяева открывали им пять минут. Но его надежды не оправдались. Глория положила поезд Кэнделла на пол и открыла дверь, за которой оказался высокий, худой, аристократичного вида седой человек в пальто с потертыми локтями. Уши у него покраснели от холода. Глория замерла на месте.

– Вот так сюрприз! – воскликнула она. – Да это же известный театральный режиссер и утонченный скаред Леонард ван Клиф! Здравствуйте, Леонард. Добро пожаловать в наш уютный, гостеприимный дом!

– Ага. Привет, Глория. – Режиссер потер руки и вошел.

Стив все еще сидел на полу и теребил самокат Кэнделла.

– Здравствуй, Леонард.

– Здравствуй, Стив.

– Выпьешь?

– Да, если можно, скотч.

– Сейчас.

Кайл заметил, что эти двое явно недолюбливают друг друга. Глория встала за кресло, где принимала различные завлекательные позы.

– Что привело тебя к нам в этот вечер?

– Подумал, неплохо бы обсудить спектакль.

– Правда? – Глаза у нее загорелись. – Ну так давай обсудим! Мы просто обязаны его обсудить. Искусство превыше всего.

Кайл кашлянул.

– Ой, простите! – спохватилась Глория. – Забыла представить вам наших гостей… – Ее поза напомнила Кайлу картины, на которых английские лорды девятнадцатого столетия гордо размахивают мушкетами над убитыми леопардами небывалых размеров. – Это прославленный и очень богатый писатель Кайл Фалконкрест. Они с женой пришли к нам на ужин. Ничего особенного – мы заказали китайскую еду. Так принято в нашем доме: все очень мило, непринужденно, но в то же время уютно и гостеприимно.

– Клево. – Леонард обратился к Кайлу: – Вы родственник, что ли?

– Нет.

– Они просто оказали нам маленькую любезность. Ужасно мило с их стороны!