Быстро перебирая руками, целительница подползла к курице. Юрий не отставал от Марии, хоть и запутался совсем в штанах. Мария, не в силах дотянуться до ножа, просто свернула курице шею, и затем отгрызла птице голову, бросив тушку на постель.
Комок перьев затрепыхался в ногах покойника. Отец полуприсел и устало положил руки на колени. От неожиданности Юрий кончил.
— Ты бы брила подмышки, женщина, — сказал отец целительнице.
Юрий, наконец, понял, отчего не мог поцеловать ее туда.
ХХХХХХХХ
Утром Юлиан принес Анне сирени. Над букетом смеялся весь палаточный лагерь: семья вялых веточек немыслимо разной длины.
Анна, заспанная, отмахнулась от сирени и приподнялась в спальном мешке. Грудь у нее была совсем маленькая, кожа — не чистая, но Юлиан любил ее длинные роскошные волосы до бедер и прекрасные руки. Он был очень молод, — шестнадцать лет, — и потому решил, что любит ее всю. Так и сказал:
— Я люблю тебя, Анна.
Девочка улыбнулась, и взяла, наконец, сирень. По ночам они пока еще только целовались. На большее она не решалась. Так ему казалось, поэтому он больше ничего и не предпринимал, хотя она была бы не против, просто не знала, как намекнуть.
— Где ты их взял? — спросила она его.
— Шел в магазин. У входа сидели двое детей. Одеты были, вроде бы, прилично, а в руках держали эту сирень. Ну, я и спросил, — сколько. Мальчик так важно и сказал, — пять. Я девочку спросил — и твои стоят пять леев? Она важно так, — видела бы ты, — кивнула головой. У меня было восемь леев. Я и спросил — восемь леев за два букета идет? [2] Юлиан совсем недавно прочитал «Над пропастью во ржи», и, находясь под впечатлением книги, пытается говорить в той же тональности, что и ее герои. Те, кто читали «Над пропастью во ржи» в русском переводе, заметят, что это у Юлиана получается плохо. Увы, поскольку хороших переводчиков в Молдавии нет, «Над пропастью во ржи» на румынском языке — вовсе не то, что «Над пропастью во ржи» в русском варианте (Прим. автора).
— За ЭТО восемь леев? Ты с ума сошел, — улыбнулась Анна.
Днем они играли в шахматы. Юлиан выигрывал. К палатке подошел пожилой мужчина с фотоаппаратом и присел на корточки.
— Эй, — окликнул Юлиан, — вы из какой газеты? Из какой газеты, я спрашиваю?
Фотограф молча снимал.
— Раз молчит, — зловеще сказал Юлиан, — значит, из русской. Ты, убирайся! Свинья! Русская свинья!!!
Мальчик вскочил и схватил фотографа за полы куртки. Из палаток высовывались головы. Но Юрий и других взрослых активистов партии не было, поэтому из палаток выйти никто не решился. Фотограф не спеша положил аппарат в сумку и рубанул ребром ладони по рукам Юлиана. Тот присел на корточки. Мужчина пошел к кинотеатру. Анна помогла Юлиану встать и они пошли к палатке.
— Сволочь, — сволочь, — повторял он, едва не плача. — Зачем же здесь полиция?
— Вчера мы бросали в полицию яблоки, — тихо напомнила Анна.
— А по ночам они трахаются в палатках, — сказал карабинер из оцепления, парень года на два старше Юлиана.
Оцепление заржало. Они не были русскими. Они были из сел, и, как и все их ровесники, хотели трахаться, но вместо этого их поселили в казармах, предварительно обсмеяв их грязные трусы на медосмотрах, и заставили стоять по 12 часов в оцеплении у палаток, где можно было чудно потрахаться. Вот они и злились.
Вечером Юлиан, — памятуя о том, что устроители акций пообещали им юридическую поддержку, — подошел к трибуне и рассказал помощнику Юрия, как все было.
— Полиция?! — растерялся тот, — полиция…. Нет, сейчас нет… Вы бы и пили поменьше там в палатках, а то у нас еврокомиссия сейчас, имидж надо блюсти… Да бросьте! Не вы, так соседи пьют! Эх, вот бы месяц назад такой случай… Сейчас нельзя. Юрий Иванович дал четкое указание с полицией идти на сближение, подчеркнуть, что душой они с нами… В общем, ступай, ступай.
Уходя, Юлиан слышал, как следующий за ним в очереди говорил:
— Хотят содрать с меня штраф за участие в несанкционированных митингах… А мне сам Рошка обещал меня защитить! Фамилия моя — Секриеру. Студент.
Заинтересованный Юлиан остановился и прислушался. Через несколько секунд в мобильном телефоне помощника громко зазвенел голос Рошки:
— Какой, на хер, Секриеру?! У нас тут Еврокомиссия!
Ночью Анна и Юлиан переспали. После выпускных экзаменов она его бросила. Он решил, что это из-за фотографа.
ХХХХХХХХ
— Что это вы делаете, мой президент?
И без того огромные глаза вошедшего увеличились. В кабинете президента его встретила задница главы государства. Тот, стоя на коленях, сверлил в стене, чуть ниже окна, отверстие. Наконец, президент, кряхтя, встал и стремительно подошел к гостю.
Читать дальше