Александр Ольшанский - Евангелие от Ивана

Нечестивая общественность на его примере окончательно пришла к выводу о назначении модуля близ Грабьлевки: перепрограммирование элиты электората в рыцарей типа без страха и упрека. Без страха — в смысле без угрозы какого-либо наказания за что угодно, поскольку было разрешено все, что не запрещено законом. Любое же запрещение или ограничение объявлялись пережитками проклятого тоталитарного прошлого, тем самым перед боевиками от Лукавого, или точнее, от «демократии», открывались безграничные просторы беспредела и безморалья. Без упрека — в смысле освобождения от угрызений какой-то там совести, которая по примеру третьего рейха также упразднялась.

Наиболее проницательные из бесовских активистов подозревали, что речь идет о реализации совершенно секретного приложения к плану «Барбаросса», поскольку новый Московский Лукавый слыл известным поклонником Гитлера. Это обстоятельство привело их к выводу, что тот ведет крупномасштабную подготовку к претворению в жизнь каких-то заветов фюрера.

Немало чертячьим жрецам доставило хлопот какое-то «Бревно». Оно то и дело как бы торчало из щелей суперсекретного делопроизводства, но что это или кто это — определить было сложно. Вначале думали, что это кодовый синоним супертайной операции «Барбаросса-2». Как только лукавые аналитики сошлись на такой трактовке, из секретной прорехи вывалилось сразу три определения — медный лоб, дубина стоеросовая и стенобитное бревно да еще с подозрениями по пятому пункту. Отыскалась и кликуха — Медный колчедан.

Один из бесовских книжников прилетел на очередной тайный шабаш с книгой Боба Вудворда «Признание шефа разведки» и, тыкая когтем в 284-ую страницу, торжественно зачитал: «Кейси испытывал особую гордость по поводу одного из своих агентов. Когда небольшое число наиболее высокопоставленных должностных лиц, получавших информацию по узкой рассылке, носившей название «Бигот», узнавали о положении этого агента, это производило на них сильное впечатление». По мнению книжника получалось три Б — «Барбаросса-2», «Бревно» и «Бигот».

На что Кощей Бессмертный ухмыльнулся и произнес хрипло:

— Да вы в своем уме: «Бревно», алкаш и самодур — и агент ЦРУ?! Нет, черти полосатые, тут надо искать четвертую б…. И самую главную!

Вскоре удалось ухватиться еще за одну ниточку. Это было сообщение о том, что когда «Бревно» крестили, то пьяненький поп макнул младенца в купель без надлежащего прилежания. Короче говоря, уронил, и младенец пошел на дно, захлебываясь водой и криком. Но прицерковный черт сумел спасти будущий кадр. Глухо поговаривали, что этим чертом был сам 666-й-Бес-2. Потом проявилась еще одна история: ехало «Бревно» на поезде, вагоны полетели под откос, а на нем — ни царапины. Сработала дьявольская служба путей сообщения. Нечестивцы грешили было на Жорку Мордаря: тот тоже попадал в аварию, правда, автомобильную — в Крыму сваливалась машина в кювет. Все пострадали, вестимо, но не юный Мордарь, который вышиб головой лобовое стекло… Причиной подозрений насчет Мордаря был его вид сзади: как у гранитного Маркса, который торчит в районе Большого театра, голова прямо из спины. При этом к темечку голова сужалась, должно быть, свидетельствуя о недюжинном остроумии, но все равно вид сзади вызывал желание сравнить Мордаря с колуном. С колуном, но не с бревном же!

Вскоре достоянием лукавой общественности стал еще один факт: «Бревно», будучи на практике, спикировало вместе с тачкой со строительных лесов вниз головой с высоты четвертого этажа. И что же? Тачка вдребезги, не подлежала даже восстановлению, а «Бревно» назначили первым секретарем обкома. Нехорошие домыслы насчет еврейского происхождения тут же отпали, поскольку персеками потомка тех, кто загорал сорок лет в пустыне, не ставили. Но зато такие домыслы в геометрической прогрессии усилились в отношении его окружения.

После этого нечестивой общественности угадать, кто проходил у Московского Лукавого под кликухой «Бревно», не составляло абсолютно никакого труда. Ох, как же они зубоскалили, когда ихний стройбат приступил к строительству для клиента в заброшенном руднике пункта управления его так называемыми непредсказуемостями! Из норы, практически из ада, шел сигнал, а клиенту казалось, что им кто-то руководит сверху и куда-то ведет… Когда же он, прилетев в иностранный аэропорт, под камерами телевидения обильно обмочил колеса самолету, а потом, как ни в чем, ни бывало, протянул руку встречающим, в том числе и дамам, то даже Баба-Яга возмутилась: «Да у него вшего одна ижвилина да и та вертикальная, ниже пояшницы!..»