Анна Бялко: Сны мегаполиса (сборник)

Надо ли говорить, что случай не замедлил представиться... Ася давно заметила, что после вторжения в мыслеобраз объект – любой объект – продолжал некоторое время жить, используя внушенные асины мысли, но если следующего вторжения не происходило, влияние потихоньку угасало и сходило на нет. Поэтому для создания устойчивого эффекта вторжение нужно было производить хотя бы раз в два дня. Она удвоила старания застать Сергея наедине в курилке или попасть с ним в лифт – и уже через неделю ее настойчивость была вознаграждена. Теперь Таковецкий приходил к ней сам – звал выпить кофе, покурить или пройтись подышать свежим воздухом. В редакции его новый интерес, естественно, незамеченным не остался, хотя большого любопытства тоже не вызвал – эка невидаль, в самом деле. Подумаешь, Таковецкий программисточку клеит.

Как-то они стояли с Таковецким в курилке – вернее, Таковецкий стоял, Ася-то как раз проводила очередное вторжение, и поэтому ее зримый образ в собственно курилке отсутствовал, – и в кармане журналиста зазвонил мобильник. Тот ответил на вызов, и Ася услышала в трубке противный голос Ниночки, секретарши главного редактора:

– Сереженька, ты там все бегаешь где-то, а тебя Игорь Петрович обыскался. Давай, ноги в руки – и к главному!

– Есть! – по военному гаркнул Таковецкий и – Ася не успела шевельнуться – выскочил на лестницу и слился с толпой народа, вечно снующей по ступенькам вверх и вниз.

Ася оказалась арестованной. Ее это не напугало – не привыкать, скорее, заинтересовало. Шутка ли – попасть к начальству, да еще и послушать, как оно общается со своим ведущим пером. Слегка напрягало, что ее могли за это время хватиться на рабочем месте, но – подумаешь, совру, что живот заболел, побежала в аптеку, – сказала она себе и успокоилась.

Таковецкий бодрым маршем вошел в редакторский кабинет, чмокнул противную секретаршу по-приятельски в щечку. «Только ли по-приятельски?» – мелькнуло у Аси в голове, и шар таковецких мыслей мягко шевельнулся у нее за спиной. – «Плевать мне,» – тут же оборвала Ася сама себя, чтобы не отвлекаться, погладила шар на всякий случай еще раз и сосредоточилась на происходящем.

– Садись, Серега, – указал на кресло главный редактор, гладкий седеющий джентльмен в безупречном костюме от Хьюго Босс. – Дело у меня к тебе есть.

– Я – всегда пожалуйста, – ухмыльнулся Таковецкий в ответ.

Дело состояло в том, что газете, которой до зарезу не хватало собственного корреспондента в Европе, удалось наконец отыскать где-то фонды на это дело. Где именно – редактор предпочел умолчать. Так и сказал: «Предпочитаю умолчать», – и Таковецкий понимающе кивнул. Но суть была не в загадочном происхождении вновьобретенных фондов, а в предложении редактора Таковецкому стать этим самым европейским корреспондентом. Со всеми вытекающими фондовыми последствиями.

– Надолго ли, Серега, не скажу, – пожимал плечами редактор. – Но на полгода – точно. Столько нам средства и сейчас позволяют, а уж что дальше будет – поглядим, поглядим...

– Спасибо, конечно, за ценное предложение, – был ответ Таковецкого. – Но я бы, пожалуй, остался бы пока тут. Если, конечно, начальство не возражает, – и хитро подмигнул.

Редактор даже опешил.

– Серег, да ты что? Нет, я, конечно, собкором в Брюссель всегда найду, кого послать, но я-то думал... Ты ж у нас, блин, звезда! Тебе и карты в руки. Тем более, я помню, у нас и разговор такой был...

– Все верно, я и не спорю. В другое бы время я – с дорогой душой, но сейчас...

– А что у нас сейчас...

– Выборы будут, – ответ был, прямо скажем, не очень-то, но Асе впопыхах ничего лучшего просто в голову не пришло.

– Выборы! Ты сказал! до них еще целый год, ты и вернуться успеешь двадцать раз...

– Не скажите, Игорь Петрович. Год годом, а сани готовь с лета. Сейчас самая страда, если всмотреться по-честному. Так что – рад бы в Брюссель, да не могу! Родина в опасности. – и Таковецкий снова подмигнул.

– Ну, как скажешь. Не ожидал я, что ты такой патриот. – главный не скрывал удивления. – Ассистанс какой бует нужен, на отечественной-то ниве?

– Ну, если только аккредитацию в Думу подновить, а так, думаю – справлюсь. Разрешите идти? – Таковецкий поднялся и дурашливо отдал редактору честь.

– Ступай, – и Игорь Петрович, продолжая недоумевать, откинулся в кресле...

Ася и сама бы недоумевала, услышь она такое в качестве сплетни... Чтоб Таковецкий, да отказался за кордон поехать, да на полгода... Но не отпускать же его было вот так, когда дела столь явно пошли на лад, так далеко, так надолго... И потом еще неизвестно, вернулся ли бы он оттуда вообще. Но она все равно чувствовала себя виноватой, загубив журналисту такую блестящую перспективу. Надо было как-то исправлять положение, и она решила во что бы то ни стало найти какой-нибудь способ загладить вину.