Александр Приходько - Ангелы Эво. Книга 1. Восставший разум

Небо, полностью очистившись от остатков облаков, постепенно темнеет, открывая взору такой близкий звездный мир. Уже совсем другие звуки и шорохи доносятся из призрачного леса. Ночь властно вступает в эту глухомань, не оставляя никаких надежд, заблудшему, сюда, путнику на спасение от ее мрачной свиты. Комары наполняют темноту звенящим гулом, угрожая до утра превратить любое теплокровное существо в высушенную мумию. Вальдемар, отяжелев от выпитого и съеденного, не желая больше отмахиваться от назойливых вампиров, уходит почивать в шатер.

Тихо и осторожно подходит к застолью Тонкиход. Уставший, понурый, он держит в руке свою рубаху, связанную в виде мешка. На нем лишь куртка, прикрывающая голое тело.

– Вот я новых раков наловил. Возле другого острова их полно, – виновато сообщает он. – Сейчас отварим свежатинки. Андрей, пойдем, подсобишь.

– Нет уж! Поезд ушел! – отнекивается парень. – Мы так, нахватались всего, всухомятку. Бросай своих раков! Присаживайся к столу, пленник времени.

Голодный рыбак набрасывается на яства и соки. Ему хватает одной минуты, чтобы полностью удовлетворить свой аппетит. Наевшись и успокоившись, Тонкиход становится прежним веселым балогуром:

– Когда перебрался на другой остров, я поначалу ожидал новых козней духов, но потом подумал, что мы приехали сюда и, как последние олухи, даже не соизволили поприветствовать и задобрить здешних духов. Вот и пришлось мне за всех вас просить прощения и благословления у них. Без сожаления снял с шеи и преподнес им в дар свою золотую цепочку. Воды озера приняли ее как мой искренний подарок и в знак дружбы открыли свои подводные кладовые. Я увидел на дне массу раков и тоже в свою очередь с благодарностью собрал дары. Так что теперь мы с духами озера будем в великой дружбе.

– Ну, ты череп! – восхищается другом Андрей, пряча лукавую улыбку. – Так все обустроил, в два счета. Мы бы об этом не догадались. А расскажи нам о Вратах Времени.

– Да я и не знаю что рассказывать, – вздыхает Тонкиход. – Все на меня наседают, спрашивают, а я даже не представляю, что это за оказия такая. Соврал бы, если б мог вообразить этот предмет, но ничего в голове моей не возникает. Все наши попытки их найти, сами знаете, чем закончились. Осмеяли нас всяко, лезут в душу со своими предложениями. Так нам хочется поскорее расстаться с этим опостылевшим временем, что уже психика наша не выдерживает. Захирели здесь – болеть стали. Потому и сбились с ног, ищем эти Врата. Но, я не могу понять, что они из себя представляют.

Вот детство свое в другом времени помню. Это яркие воспоминания. Я вижу свой средневековый город, высокие монолитные стены, реку, каменный мост. Чувствую запах прелой кожи в башмачной мастерской, представляю ее тусклый свет, идущий из маленьких оконцев. Вспоминаю лица прохожих и клиентов. Своих родственников не помню, наверно был сиротой. Сейчас и языка не вспомнить, видимо плохо на нем еще говорил. А вот, через какие ворота сюда попал, ни как вспомнить не могу.

– Но ведь это могут быть воспоминания о прошлой жизни твоей души, а не тела, перенесенного во времени, как ты думаешь? – спрашивает Пашка. – Мы все когда-то могли жить в другом теле. Моя жена тоже ярко вспоминает, что в далеком прошлом, в какой-то восточной стране, танцевала в роскошном дворце для господ. И ощущает, что судьба ее в том теле была трагична. Может и у тебя не прыжок во времени, а, просто, воспоминание о прошлом воплощении?

– А если у твоей жены способности к танцам?

– Она рассказывала, что мечтала стать балериной и в детстве любила танцевать, но не вышло из нее танцовщицы.

– Вот видишь! Она перевоплотилась в другое тело, не соответствующее прошлому опыту души. А я полностью перенес навыки башмачного дела в сегодняшнюю реальность. Свободно чиню любую обувь. И я не один такой. Пленники времени, нашедшие меня, настоящие жертвы обстоятельств, а не симулянты. Они страдают в этом времени, скучают по родным и близким, оставленным за вековой далью, и все их думы только об одном: как бы поскорее вернуться в свой временной отрезок. Каждый из них помнит момент появления в этой эпохе, и я помню все в деталях, но ворот там не было.

Тонкиход замер, уйдя весь в себя и пытаясь сосредоточить внимание на обрывочных воспоминаниях. Уловив какой-то яркий момент из далекого прошлого, он говорит:

– Помню как я шел вдоль высокой каменной стены, был день, в руках моих сверток, видимо, относил заказ. Вдруг вспышка и я несусь по тоннелю из мелькающих белых и черных полос, пока не увидел впереди яркий слепящий свет. Когда глаза мои привыкли к восприятию обстановки, в которой оказался, я увидел быстро меняющиеся картинки и сцены из чьей-то жизни. Как будто я маленький мальчик и вокруг меня такие же малыши. Потом вижу двух, совершенно незнакомых, женщин. Они бегают, суетятся вокруг меня и что-то кричат, трясут меня. Но я не понимаю, чего они от меня добиваются. Еще со мной разговаривал мужчина в белом халате, видимо, врач, но тоже ничего от меня не добился.