Стивен Уэстаби - Хрупкие жизни. Истории кардиохирурга о профессии, где нет места сомнениям и страху

А что насчет какого-нибудь другого насоса? Простой контур искусственного кровообращения без оксигенатора, вероятно, справился бы с задачей лучше, и его можно было бы использовать в течение нескольких часов, возможно, дней, а в самых тяжелых случаях – даже недель, чтобы дать сердцу время оправиться после операции и восстановить свою сократительную функцию.

Такой безопасный и надежный кровяной насос позволил бы спасти, пожалуй, от половины до двух третей пациентов, которым иначе суждено было умереть. Откуда мы это знали? Вскрытие в большинстве случаев показывало, что сердце не было повреждено. Оно всего-навсего уставало. Если бы насос дал ему отдохнуть, взяв на себя кровоснабжение остальных органов, то пациент мог запросто пойти на поправку.

Пионеры в области кровяных насосов были убеждены: чтобы воспроизвести естественное кровообращение, обязательно нужно воссоздать пульс. Первые насосы должны были наполняться и опорожняться, и к тому же быть достаточно большими, чтобы подражать человеческому сердцу. Обычно в помощи нуждался лишь левый желудочек; при необходимости можно было бы использовать две отдельные вспомогательные системы для левого и правого желудочков. Однако первые пульсирующие устройства с мехами и клапанами вызывали завихрения и трение в проходящей через них крови, а также нагревали ее, создавая идеальные условия для образования тромбов, способных обернуться инсультом со всеми вытекающими для пациента последствиями. Печальный и устрашающий исход борьбы за жизнь человека.

Джордж Маговерн, заведующий хирургическим отделением клиники общего профиля округа Аллегейни в Питтсбурге, не был так уж уверен в необходимости пульсового давления. Его главный аргумент состоял в том, что кровь попадает в ткани организма через крошечные капилляры толщиной в одну-единственную клетку. В этих микроскопических сосудах нет пульса, поскольку пульсовое давление гасится в малых артериях еще до поступления крови в капилляры. Если же необходимости в пульсе действительно нет – как мы и предполагали, – то можно было создать куда более компактные и менее травмоопасные насосы, которые вращались бы на высокой скорости, пропуская через себя от пяти до десяти литров в минуту. Главное, чтобы такой насос бережно обращался с кровью. Итак, Маговерн привлек к работе своего друга – профессора Ричарда Кларка, руководителя исследований в области кардиохирургии при Национальных институтах здравоохранения (Вашингтон, округ Колумбия), и они принялись активно трудиться над этим проектом.

Их исследовательской команде понадобилось пять лет, чтобы создать первый прототип вращающегося кровяного насоса, который получил рабочее название «AB-180». Он был размером с велосипедный звонок и весил не более четверти килограмма. Его единственная подвижная часть – турбина с шестью лопастями – приводилась в движение с помощью электромагнитов. Этот прибор мог поддерживать кровообращение до полугода – достаточно долго для временного решения перед трансплантацией сердца. Устройство AB-180 было настолько простым, что один из лаборантов подсоединил прототип к садовому шлангу и использовал его, чтобы убрать воду из искусственного прудика для рыб в своем саду. Прибор показал отличные результаты в лаборатории: он не повреждал эритроциты и прекрасно справлялся со своими функциями при вживлении овцам. Таким образом, в 1997 году Управление по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов США дало добро на проведение клинических испытаний AB-180 на людях, поставив жесткое условие – использовать насос исключительно как «последнюю надежду» на спасение. То есть участвовать в испытаниях могли лишь пациенты, которых иначе ждала неминуемая смерть.

Первый прототип вращающегося кровяного насоса был создан за пять лет. Он получил лучшие рекомендации, но использовать его разрешалось только в тех случаях, когда пациенту больше не на что было рассчитывать.

В феврале 1998 года меня пригласили в Вашингтон на конференцию кардиологов, чтобы я прочитал доклад о случаях Абеля и Ральфа. Там я и познакомился с Ричардом Кларком: ему давно пророчили выход на пенсию, но он отказывался расставаться с кардиохирургией – в конце концов, он ею жил. За ужином он показал мне AB-180 и попросил меня взять к себе на год научным сотрудником. Я был польщен и предложил привезти насос с собой. Седьмого августа того же года Ричард вместе с женой прилетел в Оксфорд. Для него контраст с привычным окружением был разительный: дремлющие шпили вместе небоскребов, Национальная служба здравоохранения Великобритании вместо системы здравоохранения с самым большим финансированием в мире. Вплоть до того момента не было случаев успешного применения AB-180 у пациентов: три отважные попытки спасти от смерти больных в состоянии шока не увенчались успехом – и все шло к тому, что клинические испытания прибора в США скоро будут остановлены.