Тим Лотт - Любовные секреты Дон Жуана

– Это которая с большими сиськами?

– Ага.

– Надеешься ее трахнуть?

– Ага.

– Тогда и за меня тоже.

– Ладно.

И все.

В то время мужчины были такими. Некоторые из них такими и остались. Но в этом разговоре есть подтекст. Я переведу.

– У меня сегодня свидание с Хелен Палмер.

– Не знаю, что сказать.

– Ага.

– Понятия не имею, что сказать.

– Ага.

– Уф!

– Ладно.

Более продвинутый перевод, с привлечением подсознания говоривших, выглядит следующим образом:

– У меня сегодня свидание с Хелен Палмер.

– О Господи! У тебя свидание с девушкой. Как это здорово и как страшно. Я одновременно чувствую зависть и облегчение, что речь не обо мне. Зависть, потому что, возможно, у тебя будет секс, а облегчение, потому что, возможно, тебе предстоит вступить в эмоциональный контакт с другим человеком, и я не знаю, как это на тебе отразится, но фантазии на эту тему вызывают у меня страх и желание.

– Ага.

– Надеюсь, ты когда-нибудь потом расскажешь мне, как все прошло, потому что я плохо разбираюсь в женщинах, они для меня загадка: единственная женщина, которую я знаю, – моя мать, и стоит ей просто перестать любить меня, как я буду уничтожен. Все женщины такие? О Господи, сойду с ума от неопределенности. Может, ты что-то пояснишь?

– Ага.

– Все, не стану больше говорить ни о чем, кроме секса, так мы обычно общаемся, так мы подтверждаем свою гетеросексуальность или любой ценой хотим убедить в этом друг друга.

– Ладно.

Можно долго продолжать в том же духе, вскрывая все более глубокие пласты человеческого невежества, но это наводит тоску, так что…

Между прочим, я пользовался редким для мужчины того времени преимуществом – мог посоветоваться с близким другом-женщиной накануне свидания с Хелен. Да, я дружил с женщиной, у нас не было сексуальных отношений, мы не были влюблены друг в друга, мы были просто друзьями. Я познакомился с ней еще в детстве, и дружба возникла из взаимной симпатии и отсутствия влечения между нами. Сейчас это не редкость, но тогда встречалось нечасто. Разговор сильно отличался от предыдущего.

ПОДРУГА: И кто она?

Я: Хелен Палмер.

П: И?

Я: В ней что-то есть.

П: Что?

Я: Не знаю, я это чувствую. Глупо, конечно.

П: Вовсе не глупо. То, что ты чувствуешь, – важно. Волнуешься?

Я: Жду этого свидания с нетерпением.

П: Правда?

Я: Да. Это так.

П: Правда?

Я: Жутко волнуюсь.

П: Не волнуйся, Спайк. Все хорошо. Расслабься. На что вы идете?

Я: «Экзорсист».

П: Интересный выбор.

Я: На «Бемби» билетов не было.

П: Понятно.

Я: Ну и идиотом же я выгляжу. Наверное, она теперь не придет.

П: Придет.

Я: Ты не думаешь, что я все испортил?

П: Я думаю, что это неважно. Она идет на свидание с тобой, и ей все равно, какой фильм.

Я: Может, ей просто было неловко отказать. Я даже не уверен, что это свидание. Мы ведь только кофе пили.

П: Сколько раз вы кофе пили?

Я: Два раза.

П: Как это было в первый раз?

Я: Я подошел к ней после лекции.

П: А во второй?

Я: Через неделю.

П: Вы о втором разе договорились заранее?

Я: Ну, вроде того. Она знала, что я буду на лекции. Возможно, ждала, что я снова приглашу ее.

П: Теперь, Спайк, вспомни как следует. Что-нибудь изменилась в ней по сравнению с первым разом?

Я: Изменилось? Хм. Не знаю.

П: Это важно. Вспомни все по порядку. Как она была одета? Так же, как в первый раз?

Я: Нет. Я бы сказал, чуть лучше. В первый раз она была одета неряшливо, что ли. А в этот раз лучше. На ней были юбка и блузка, кажется.

П: Ты почувствовал какой-нибудь запах?

Я: Запах… в первый раз от нее исходил аромат влажного сена. Я думаю. От ее волос. А во второй раз как будто мускуса добавили… как будто…

П:Духи?

Я: Возможно.

П: Еще одна вещь. Губы. Губы были такие же?

Я: Губы? Не знаю.

П: Ну, они были ярче?

Я: Наверно, чуть поярче. Да, определенно ярче.

П: Помада.

Я: Ну, и что все это значит?

П: Это свидание. Она подготовилась ко второй встрече. Ничего особенного. Но достаточно, чтобы поставить диагноз.

Я: Правда?

П: Конечно.

И т. д., и т. п. Поддержка, поощрение, проницательность, небольшие преувеличения. Именно то, что я хотел получить от женщины.

Именно то, что я хотел получить от Кэрол Мун.

Мы продолжали с ней общаться после той вечеринки у Шерон Смит. В ней было что-то, из-за чего у меня появилось желание стать ее другом: открытость, интеллект, естественность, может быть. И абсолютное отсутствие женских штучек – обаяния, кокетства, ложной скромности, «сладости». Кэрол – проницательный, вдумчивый реалист. Вероятно, поэтому у нее и не складывается личная жизнь. Я не был увлечен ею, однако прекрасно понимал, что она симпатичная, у нее хорошая, пусть и слегка угловатая фигура, которая потрясающе смотрится в купальнике, но мужчин пугала ее способность видеть насквозь. Уже тогда она разочаровалась в мужчинах, в их, как она говорила, «дурацких играх». Удивительно, насколько иначе все выглядит с точки зрения противоположного пола. До чего обе стороны подозрительны друг к другу, как они высмеивают друг друга, как превратно истолковывают поведение друг друга!