Элисон Скотч - Теория противоположностей

Снова пятница, и мы, как обычно, заняты спортивной ходьбой, как будто ничего не изменилось – хотя на самом деле изменилось все. Как будто Шон не ушел от меня, мы не оставили нашу идею завести детей, у моих родителей нет кризиса пожилого возраста, мой брат не стал властителем дум всех (непривычных думать) офисных клерков, а подгузники для взрослых не испортили мне жизнь.

Никки благополучно добрался до Пало-Альто два дня назад, и теперь я оказалась в полном одиночестве. В тишине просыпаюсь, в тишине варю кофе, в тишине просматриваю «Фейсбук».

Принять.

Отклонить.

Оставить в заявках.

Я так и не ответила Теодору, хотя прочитала столько статей о раке яичек, что мне впору давать премию за изыскания в этой области.

Я предложила Оливеру занять пустующую комнату для гостей, но он только ухмыльнулся, очевидно, не слишком беспокоясь, что ФБР расследует дело о финансировании обители Калумдрали, и сказал, что ему уже забронировали номер в «Трайбека Гранд», как и всем друзьям Дженнифер. Я навскидку предположила, что речь идет о Лопес, но он сказал – Энистон, а Райна заявила – само собой.

Вчера Никки написал мне, что Пало-Альто «ничо так», но многие здесь строят из себя защитников природы, ездят на «Приусах» [16], в любое время суток носят дурацкие костюмы для йоги вместе с «Ролексами», и его «порядком затрахала вся эта хрень». Я, конечно, посоветовала ему выбирать выражения, на что он ответил лишь: «Тетя Уилла, а тарзанка в офисе дяди Шона просто охренительна!», и прислал фото, как он свисает с верхнего этажа благодаря открытой планировке. Я не стала отвечать на это сообщение и читать ему нотаций, потому что я, в конце концов, ему не мать.

– Эй, ты вообще слушаешь? – возмущается Ванесса, когда мы останавливаемся на переходе к западной части Центрального парка. Отвратительный июньский день. Облака висят низко, небо серое, влажный воздух окутывает жителей Нью-Йорка, торопящихся по своим делам. Но мне спешить некуда и не к кому. Краснолицый малыш бодрым шагом подходит ко мне и пинает в лодыжку.

– Ой!

Смотрю вниз и вижу его личико, выражение которого далеко от раскаяния. Он сузил глаза так, словно я его оскорбила, словно испортила всю его маленькую жизнь.

– Простите, – извиняется его мама, тоже, впрочем, не слишком раскаиваясь. – Вы же понимаете, это ребенок.

Светофор загорается, и прежде чем идти дальше, мальчонка еще раз как следует пинает меня по ноге.

– Джаспер! – Мать нехотя отчитывает его, а мы с Ванессой уходим. Прежде чем войти в парк, оглядываюсь назад и вижу, как маленький Джаспер визжит что есть мочи, а мама сжимает его в объятиях. Быть матерью трудно, думаю я. Можно убеждать ребенка не повторять без конца слово «хрень», но не факт, что нравоучения сильно на него повлияют, что он вообще будет их слушать.

– Ну правда, Уилл, что с тобой такое? Ты меня слушаешь или нет? Вообще-то это важно. – Ванесса опережает меня на полшага, волосы, стянутые в конский хвост, раскачиваются туда-сюда в такт ее быстрому движению.

– Что? Я что-то пропустила, прости.

Она резко останавливается; я наклоняюсь и растираю лодыжку.

– Уилла, я серьезно. Ты заинтересована в работе?

Еще бы не заинтересована, думаю я. Даже не прочь отправиться в «Чистый воздух» вслед за начальницей. У них найдется для меня местечко? Удобная кровать, чтобы улечься и проспать тысячу лет?

Вместо этого я спрашиваю:

– Ты имеешь в виду книгу?

– Ну конечно же, книгу. Постижение теории противоположностей. Ты готова пойти наперекор идеям отца, ты осмелишься вступить с ними в противоречие?

– Ну да, – говорю я, хотя, по-видимому, мы обе не верим в мои слова.

– Так что же ты ненавидишь больше всего на свете? – Она двигается дальше.

– Паштет. Прямо-таки отвращение испытываю к паштету. И еще к морскому окуню. Плохие ассоциации с интимными отношениями родителей.

Ванесса вновь останавливается, подбоченивается, опускает голову.

– Да, будет куда труднее, чем я ожидала.

– Что? Ну ты спросила, я ответила. Честное слово, я терпеть не могу паштет! И морского окуня!!!

– Я имела в виду не это! – Она щурится на солнце, блики играют на ее щеках, словно она греческая богиня. – Собирай чемоданы. К утру будь готова.

– Мы едем в Диснейленд? Преподносили мне как-то такой сюрприз. Он обрадовал меня куда меньше, чем ты думаешь.

– Нет, – она качает головой и улыбается. – Вперед! Наша книга не имеет ничего общего со сказками.

Выдержки из бестселлера «Ваш ли это выбор? Почему вся ваша жизнь может выйти из-под контроля».