Дмитрий Быков - Медведь. Пьесы

МИША. Есть. Воет очень.

ДЬЯКОН (крестит дверь). Понятно, что воет. Кому ж охота… (Заглядывает в глазок.) Вроде поменьше стал.

МИША. И аппетита нет. Только что от обеда отказался.

ДЬЯКОН. Так что ж такого? Время-то постное, тварь освященная… он и чувствует… Ты бы морковки ему.

МИША (с надеждой). Морковки? Я потру…

ДЬЯКОН. Ты вот чего, раб Божий. Сам понимаешь, сейчас всякое может… Кризис, чего говорить. Дна не видать. Так вот я тебе хочу сказать — все в руце Божией, Миша. И надо спасибо сказать. Что бы ни было — спасибо. Понимаешь? Во-первых, все к лучшему, а во-вторых, что ты ни скажи — оно ведь так и будет. А тебе лучше, если ты без злобы. Так что ты благодари, Миш. Встал — благодари. Покушал — благодари. Живой — благодари. Жена ушла — отлично, пришла — отлично…

МИША. Нет, отец дьякон. Я и раньше-то с трудом, а сейчас я так совсем не могу.

ДЬЯКОН. Ну вот то-то ты мне и не нравишься. Чего изменилось-то, Миш? Недоволен-то чем?

МИША. Ты понимаешь, какая странная вещь. Вроде какая-то жизнь началась, а сразу и кончилась.

Зоолог в это время начинает копаться в своем рюкзаке и свинчивать что-то из лежащих там деталей.

ДЬЯКОН. Нет, это-то я понимаю. Ты вроде большим человеком стал, и вдруг такая катавасия. Но мы ж тебя не виним, Миш. И потом, это бывает. Врачу Тимашук было тоже знаешь как обидно?

МИША. Слушай, отец дьякон! Вообще уже… При чем тут врач Тимашук? Если ты думаешь, что мне дипломы нужны, так я тьфу на эти дипломы. Что мне это все? Я не верил, когда вручали, и плевал, когда забирали… Я другого не пойму: вот был вроде какой-то смысл. Отвратительный, чего там, позорный! Но он был. А сейчас я вроде опять ничего не понимаю…

Рабочие сцены начинают разбирать декорацию, уносить рамку, ведра с мумием, подарки медведю и т. д.

ДЬЯКОН. Миш! Вот ты скажи мне, простому человеку. Ты не пробовал просто жить?

МИША. Пробовал. Сорок пять лет пробовал.

ДЬЯКОН. И что? Плохо разве? Да отлично! Утром встал, покушал. Салат любишь?

МИША (вяло). Люблю.

ДЬЯКОН. Хорошо! Со сметаной, с маслом?

МИША. С майонезом.

ДЬЯКОН. Отлично! Огурцы свежие, соленые?

МИША. Я люблю сахалинский. С лососем.

ДЬЯКОН. Нет лосося, Миша! Не завезли лосося!

МИША. Давай с солеными огурцами.

ДЬЯКОН. Хорошо! Видишь, ты уж и продвинулся. Другой бы зароптал: не надо мне огурцов, хочу лосося! А ты — правильно, нету, и ладно. По-нашему, по-православному. Еще чего хочешь?

МИША. Чаю. (Спохватываясь.) Да, кстати, хотите чаю? А то я не предложил…

ДЬЯКОН. Давай, можно чаю. Где ж хозяйка-то, Миш?

МИША. Ушла хозяйка.

ДЬЯКОН. Хорошо! Слава Богу за все. Она ушла, а мы вот пришли, все уравновешено… (К Зоологу.) Ты как, готов там?

ЗООЛОГ. Сейчас, сейчас…

ДЬЯКОН. Ты пойми, Миша: думать-то не надо. За тебя есть кому подумать. А ты будь свеж духом, вот и будет ладно…

МИША. Ты знаешь, отец дьякон, где-нибудь, может, оно и нормально. Но у нас нет, понимаешь?

ДЬЯКОН. Почему? Не уразумел.

МИША. Я сам не уразумел. Но я теперь понимаю, что если тут живешь — как-то надо понимать зачем. Иначе черт-те что. Тут для того, чтобы просто встать с кровати, надо иметь какой-то огромный стимул. Особенно если зима. Где-нибудь на Таити открыл глаза — и хочешь встать. А у нас открыл — и хочешь лечь. Это ужасное ощущение. У нас столько всего надо делать, и такого в основном неприятного, что надо знать — зачем. Понимаешь ты это? Иногда самая простая вещь такого требует напряга, и все на пустом месте, — что просто, знаешь, лег бы и лежал, и почти все так и делают. Так что если не знать зачем, — получается, как сейчас. А как сейчас — мне не нравится, отец дьякон. Слава Богу за все, служу России, но мне не нравится.

ДЬЯКОН. Эк тебя медведем-то… Правду, видно, что-то исходит.

МИША. Не говори.

ДЬЯКОН. Слышь, специалист?

ЗООЛОГ. А?

ДЬЯКОН. Он задумываться стал. Раб-то Божий.

ЗООЛОГ. Ну так это по твоей части, затем и позвали.

ДЬЯКОН. Нет, товарищ дорогой, этак не получится. Это как раз не по моей. Раз он задумался, значит, веры нет, а раз веры нет, то я пошел.

ЗООЛОГ. Дезертируем, значит?

ДЬЯКОН. Дезертируем не дезертируем, а я при убивстве присутствовать не хочу. Это клиент не мой, мне туг делать нечего, вы решайте, а я того.

МИША. Минуточку. При каком убивстве?

ЗООЛОГ. Дурак ты, отец дьякон, и шутки твои дурацкие.

МИША. Какие шутки? В чем дело?

ЗООЛОГ. Дело в том, что отцу дьякону надо отлучиться, и он сейчас отлучится. А мы потом с ним в отведенном месте поговорим. И представление на следующее звание, может статься, не подпишем.