Анатолий Рыбаков - Тяжелый песок

Про первый приход дяди Гриши я рассказывал, уже тогда дедушка и мама поняли, что Сарра донесла об этом в юденрат. А когда Броня Курас и Мотя Городецкий взорвались в подвале, изготовляя самодельную бомбу, Сарра спросила мать:

– Слушай, Рахиль, отчего умерли Броня и Мотя? Я их в то утро видела совсем здоровыми.

– Открой пошире глаза, – ответила мать, – ты не знаешь, как тут умирают люди? Вот он жив, а через час мертвый.

– Да, – согласилась Сарра, – только ничего не гремит и не взрывается.

– Ты слышала?

– Люди говорят.

– Люди говорят глупости.

– Если эти глупости дойдут до Штальбе, то кое-кому несдобровать! – пригрозила Сарра.

– Тому, от кого это дойдет, тоже не поздоровится, – предупредила мать.

Это предупреждение не подействовало на Сарру.

Когда после акции в гетто опять пришел дядя Гриша, Сарра в тот же вечер явилась в наш дом, рыскала глазами, и хотя дядю Гришу не увидела, он с сыновьями сидел в погребе, но у мамы спросила:

– Где же твой партизан?

– Тебе он нужен?

– Он не мне, он Штальбе нужен.

– Ты стала очень нервная, Сарра, – сказала мама, – это нехорошо для твоего здоровья. Я тебе дам успокоительных капель.

И достает из кармана бутылочку, такую аптечную бутылочку граммов на двести, и протягивает Сарре:

– Попробуй, хорошо действует.

Сарра с подозрением смотрит на нее:

– Сама сначала попробуй!

– От собственной доли отказываешься, – замечает мама и делает глоток.

После нее Сарра делает глоток. И, представьте, обнаруживает самогон, настоящий самогон! И высасывает бутылочку до дна и еще долго не может оторваться, донюхивает… Самогон в гетто, где за спиртное положен расстрел! Черт с ним, с расстрелом, все равно расстреляют, а тут самогон! Са-мо-гон! Такое чудо ей перепало. Получит она его от Штальбе, от Иосифа, от дерьмового юденрата?!

– Запомни, Сарра, – сказала мама, – никаких партизан тут нет, не было и быть не может. Выбрось из головы и не повторяй этих глупостей.

Сарра повеселела от водки.

– Ладно, Рахиль, мы с тобой поладим, ни о чем не беспокойся!

Однако на следующий день или, может быть, через день Сарра является опять и требует еще самогона, и мало того, требует махорку.

– Махорки у меня нет и не было, – отвечает мама, – я некурящая. И водки тоже нет, все, что было, тебе отдала.

– Врешь! – говорит Сарра. – Я тебя насквозь вижу. Откуда у тебя водка?

– Еще с довойны…

– Опять врешь! Это свежий самогон, меня не проведешь. Где достала?

– Этого я тебе не скажу, – отвечает мама, – впутывать кого-либо не могу и не желаю.

– Ну что ж, мне не скажешь, Штальбе скажешь! И про самогон, и про брата своего партизана, и что дети твои и племянники в подвале делают.

– Чего ты хочешь, Сарра?

– Водки хочу, курить хочу! – отвечает Сарра. – Чтобы был самогон, чтобы была махра, иначе с тобой будет то же, что с твоим сыном!

Понимаете?! Сама, гадина, призналась, что приложила руку к убийству Саши и Ильи, навела немцев на овощную базу, поэтому они к ней так милостивы, поэтому ее боится Иосиф.

– Слушай меня внимательно, Сарра, – сказала мама, – смерти я не боюсь, мне давно пора на тот свет. И если ты хочешь так со мной разговаривать, то никакого разговора между нами быть не может. Иди к Штальбе, может быть, он поднесет тебе рюмку. От меня таким образом ты ничего не добьешься. Отваливай!

– Ладно, – примирительно сказала Сарра, – ладно, Рахиль, не заводись… Давай как человек с человеком. Достань мне вина и курева.

– Курева я достать не могу.

– Хрен с ним, вина достань.

– За спасибо водку не дают.

– Что надо?

– Не знаешь, что нужно в деревню?.. Чулки, туфли, кофточки…

– Кофточка будет, – объявила Сарра, видно, сообразив, с кого она эту кофточку снимет.

– Пронести сюда я не берусь, поймает охрана – расстреляют, – сказала мама. – Придешь завтра ночью на кладбище к моему отцу, принесешь кофточку и получишь свое.

Следующей ночью Сарра пришла на кладбище, где ее ждал дедушка и шесть стариков из его похоронной бригады. Полицаев не было, ушли ночевать в город, они всегда уходили спать в город.

И семеро стариков во главе с дедушкой судили Сарру Ягудину за поборы с голодных людей, за доносы, за гибель Саши и Ильи и приговорили ее к смерти. И дедушка привел приговор в исполнение: задушил ее вожжами. И старики закопали ее за оградой.

Эсэсовцы тягали Саррину бригаду, всех, кто жил с ней в доме, хотели дознаться, куда делась Сарра, но не дознались: никто в бригаде, в доме не знал, куда она исчезла. Эсэсовцы решили, что Сарра сбежала, в этом их убедил дядя Иосиф. Чему удивляться? Уголовница-рецидивистка, бегала из настоящих мест заключения, а уж отсюда… Раз плюнуть. И Штальбе поверил, однако предупредил, что в следующий раз за побег будет истреблена вся семья сбежавшего и вся его бригада.