Гилад Ацмон: Единственная и неповторимая

Признаюсь, я был наивным зеленым юнцом, я нежно улыбался, я демонстрировал крайнюю степень заинтересованности посторонними вещами, а они тем временем делали всю работу. Они стояли и нетерпеливо склонялись в поисках чего-то ненужного в сумочке, только чтобы продемонстрировать складку груди или изгиб ягодиц. Я не знаю, замечали ли вы, что женщины любят возбуждать наше любопытство и, если представляется возможность, вселять жажду метафизического поиска в наше сознание. Они хотят, чтобы мы Думали, что все произошло без их ведома. Но скоро я разгадал этот повторяющийся поведенческий прием, завуалированный заговор с целью разрушить мое хрупкое ощущение независимости. Я помню, что время от времени внизу все же просыпался аппетит, но благодаря моей природной застенчивости он так никогда и не был толком удовлетворен. Я не мог тянуть с этим и дальше. Не знаю, как это получилось, но я оставался девственником. Непостижимым образом, ибо в глазах этих девиц я всегда выглядел уверенным и невозмутимым чуваком. Эта иллюзия была единственным оставшимся у меня оружием.

Они, вроде бы, отчаянно хотели меня. Все они хотели Дани Зильбера в свою коллекцию. Я заметил, что чем равнодушнее я себя вел, тем больше они вожделели ко мне. Только позже я понял, что это и есть механизм одержимости: непреклонное стремление к недостижимому.

Признаюсь, что посмотреть на них было приятно; они были хороши собой, неразборчивы и неуверенны. Одни потрясающе красивы, другие просто интересны. Несколько было откровенно отталкивающих, что само по себе уже было привлекательно. Несколько девиц покорили мое воображение и наполнили меня желанием, тем самым, которое я никогда не умел удовлетворить.

Берд: Я обратил внимание, что вы постоянно повторяете этот момент. Вы и вправду ни разу не воспользовались лежащими перед вами возможностями? Вы что, ни с одной из них так и не перепихнулись? Мне, прямо говоря, трудно в это поверить.

Дани: Вы, наверное, знаете, я славлюсь своей застенчивостью; мне трудно завязать человеческие отношения вообще и вдвойне труднее, если дело касается женщин. Я не знаю, как заговорить с ними. Эта эротическая фантасмагория была виртуальным спектаклем моего импресарио Аврума. У него было глубокое и цельное понимание шоу-бизнеса. Он осознавал важность сексуального напряжения в развлекательном жанре. Он организовал, составил расписание, руководил и дирижировал этим эротическим эпатажем. В то время я не интересовался ничем, кроме музыки. Все что я хотел — это играть на трубе, практиковаться, сочинять музыку днями напролет.

Берд: Опишите Аврума.

Дани: Он на пятнадцать лет старше меня. Свой первый капитал он сколотил на знаменитом дуэте «Бамби и Бамбина». За несколько дней он превратил их в символ еврейского культурного возрождения, а сам Аврум стал крупнейшим магнатом еврейского шоу-бизнеса всех времен и народов. Он первым осознал огромный коммерческий потенциал Холокоста. Он первый понял, как превратить немецкое чувство вины в бабло. Он стал специалистом по маркетингу еврейской культуры и израильских артистов в мировом масштабе. Его успех можно считать чудом, поскольку он был практически безграмотным. Ему так и не удалось овладеть ни одним иностранным языком. Да и на иврите он говорил довольно своеобразно. Эдакое городское животное, движимое инстинктами и жадностью. В то же время он был хитер и проницателен, и обладал поистине уникальным инстинктом самосохранения. От бизнес-менеджера больше и не требуется.

Аврум

Не прошло и месяца, как мы отбыли в Америку на «Дакоте-1» [9] Самолет военных лет, использовавшийся для десантирования парашютистов. израильских ВВС на благотворительные гастроли для сбора средств в пользу еврейских детей-сирот, а на самом деле — для выполнения тщательно разработанной шпионской операции. Известно, что в разведке главное это СС.

Берд: Что значит «СС»?

Аврум: Это значит «совершенно секретно». Никто не знает ничего ни о ком другом, а никто другой не знает ничего про никого, который его не знает. Поэтому в случае прокола, если кто-то погорел, то только он выпадает из игры, потому что он не знает никого, и никто о нем ничего не знает.

Понял? Благодаря СС все прошло тихо. Никто из команды не понимал, что, черт возьми, происходит. Они так и не узнали? что перевозят ядерное оружие, секретные документы и информацию. Как последние поцы, эти мудаки думали, что дело в их дурацких песнях и плясках. Я тебе скажу, почему: артисты одержимы манией величия, и кроме себя, они ничего не замечают.