Пол Тот - Сети

– Не бывает такого стандарта.

– Если стандарты вообще бывают.

– Заткнись.

– Все в порядке, – сказала Шейла Первая. – Просто организм выкидывает фокусы.

Шейла вела машину, зная, что на пассажирском сиденье никого нет, и все-таки для проверки поглядывая на него на каждом светофоре.

– Да, я здесь, – сказала Шейла Первая. – Всегда здесь. И буду с тобой в холодной палате, хоть не верю в западную медицину.

– Веришь во всякий шаманский бред. Хорошо помню. Возмутительно.

– Именно твое возмущение и отправило меня в изгнание. Стыдно.

– Это я во второй раз за два дня предстану на публике голой. Голой в флуоресцентном сиянии. Пошло в задницу это телесное электричество.

Кофеин перезарядил Мориса. Мысли прояснились.

– Больше ты по своей воле не заставишь меня исчезнуть, – сказал Иона, закидывая ноги на стол.

– Нет, заставлю. Сейчас же сбрось со стола проклятые ботинки.

Морис развернул газету и прочел, что на нынешний вечер назначено заседание городского совета. Тут газета от пинка Ионы свернулась в руках.

– Ку-ку, – сказал Иона. – Я тебя насквозь вижу.

Врач, как обычно, расспрашивал Шейлу, подозревая некий причиненный организму вред. Не дотронулась ли она до солнца рукой без перчатки? Не купалась ли в его свете без противорадиационного костюма?

В полдень позвонила Холли.

– Где Шейла?

– Я думал, у тебя, – ответил Морис. – В чем дело? Шейла никогда не лжет. Где она?

– Если б я знала, тебе не сказала бы, только не знаю. Может быть, ищет прежнюю Шейлу, ту, которую оставила позади, выйдя за тебя замуж. Морис, я действительно хочу помочь, но ты сейчас сам должен действовать. И лучше поскорей пошевеливайся.

По дороге домой Шейла Первая сказала:

– Этот врач ничего не знает.

– Знает. Что-то подозревает.

– Наверно, хочет на Багамы поехать. Пара-тройка анализов – дело в шляпе, звони турагенту.

– Что же, он никогда не вынырнет?

– Кто, Морис? – переспросила Шейла Первая. – Ну, никто точно не скажет. Пойми, он и есть тот самый великий человек, о котором сказано в твоей книге, но ни ты, ни он никогда его не увидите.

– Он может быть кем угодно, только ни один из них не великий.

– Он трюкач.

– Ох, Боже мой, только не надо юнговской [27]белиберды. Я никогда таких книг не читала.

– Да ведь это правда. И если когда-нибудь перестанет выкидывать фокусы, может случиться все, что угодно. Колдуя, он закрывает глаза, чтоб не видеть, как это проделывает. Ты тоже закрываешь глаза, чтоб ему угодить. Может, пора открыть глаза. Никогда не угадаешь, на что он способен, пока не перестанет вытаскивать из шляп кроликов.

– По-моему, он никогда не всплывет.

– Позволь тебя уведомить, – сказала Шейла Первая. – Киты – млекопитающие. Им нужен воздух.

Морис раздумывал над замазанным родимым пятном. Что это значит? Ей хочется изменить себя? Изменить их обоих? Вообще все изменить? И зачем солгала нынче утром?

– Может быть, для начала, перестанешь воображать желаемое? – сказал Иона.

– Может быть, ты меня оставишь в покое?

– Вот она, – сказал Иона. – Сам спроси.

Шейла появилась на кухне, бросила на стол ключи. Морис не слышал, как дверь открылась.

– Где ты была?

Шейла пожала плечами.

– Пусть вопрос канет на дно морское, – сказал Иона. – Как обычно.

Улегшись в ту ночь в постель, Морис обнаружил рядом не Шейлу.

– Пошел прочь, – сказал он Ионе. – Тебе не место в этой постели.

– В ней уже спало столько людей, вдвоем, втроем, в таких комбинациях, которых не насчитаешь и в покере.

Морис столкнул Иону с матраса, и Шейла улеглась рядом с ним, прильнула к его спине обгоревшей на солнце кожей. Засыпая, пробормотала:

– Яма хамма-гава.

– Знаю, – сказал Морис.

– Нет, не знаешь. – Она открыла глаза. – Что ты делаешь?

– Ничего. Просто лежу.

– М-м-м… Что я сейчас сказала?

– Что-то вроде хамма-гава.

– Есть что-то такое на свете?

– Видел в «Нэшнл джиографик». [28]

– Нет, не видел.

– Ну, мог видеть. Ты их во сне звала. По-моему, ты – пропавшая богиня племени. Нечаянно сюда забрела. Не помнишь, откуда ты, а во сне вспоминаешь.

– Ты когда-нибудь меня домой отведешь?

– Разумеется, нет. Я храню то, что нашел.

– Мне порой кажется, что ты – дьявол. А порой – что просто заблудившийся мальчик, который ищет маму.

Он увидел себя, вылетающего из больничного окна.

– Даже колонизаторы несут с собой дары, – сказала Шейла. – Хамма-гава требуют больше. Мы хитрые. Нам нужно золото, не одни обещания.