Кани Джеронимо - Имена

— Где я?

— Успокойтесь, вы в больнице скорой помощи.

— Что со мной случилось? Передоза? Почему все так расплывчато? Я умер?

— Успокойтесь. Я же вам сказала, вы в больнице скорой помощи. Вам сделали операцию. И сейчас вы приходите в себя после наркоза, поэтому все так расплывчато…

— Что со мной случилось?

Медсестра вздохнула.

— Вам ампутировали руку. У вас влажная гангрена.

— А у этого пациента влажная гангрена, — Егор слышал голос, но глаза не открывал. Прокуренный голос врача продолжал: — Влажная гангрена, еще ее называют гнилостной, чаще развивается при быстром нарушении кровообращения. Например, у этого пациента она вызвана повреждением сосудов. Тромбоз вен и недостаточность венозных коллатералей при сохранении притока артериальной крови. Ее длительный застой и отек тканей при закупорке вен тромбом вызвал спазм, а затем и паралич капилляров, что привело к гипоксии тканей и их омертвению. В этом случае омертвевшие ткани не успевают высыхать, подвергаются гнилостному распаду, а это, в свою очередь, приводит к обильному всасыванию в организм продуктов распада и тяжелой интоксикации больного. Омертвевшие ткани служат хорошей питательной средой для микробов, которые бурно развиваются, что ведет к быстрому распространению гангрены.

Когда голоса растворились далеко за пределами палаты, Егор открыл глаза. Он посмотрел на забинтованную культю. Наличие руки ощущалось физически, но глаза говорили о другом.

— Ничего, — успокоил себя Егор, потрогав культю. — Еще есть вены на шее и на ногах.

Анфиса не хотела, чтобы ее хоронили в земле. Она всегда говорила Саше:

— Когда я умру, не вздумай меня закапывать. Лучше сожги.

Саша запомнил это.

Почему-то он почти ничего не почувствовал, когда ему сказали, что Анфисы больше нет. Громкий звон в ушах, вспышки воспоминаний — все это было, но потом. Саша пролежал до рассвета в постели, глядя на косые полосы света на потолке, пробившиеся сквозь неплотно задернутые шторы. Он пытался вспомнить, какой она была: красивой, милой, веселой, — но так ничего и не вспомнил.

За окном промчался первый утренний троллейбус.

Саша сел на кровати и обернулся. Вдруг это сон? Вдруг она там лежит?

Он заплакал. Не оттого, что ее там не было. Он заплакал потому, что начал забывать ее.

На столе стояла их общая фотография в рамке. Анфиса обнимала Сашу.

Асфальт у подъезда присыпали песком.

Оставалось одно. Саша сел за стол, взял ручку и лист бумаги и написал:

Жила на свете прекрасная девочка со смешным именем Анфиса.

Писал он не для кого-то. Не для того, чтобы кто-нибудь когда-нибудь заинтересовался его творениями. Просто ради того, чтобы рассказать миру о чем-то прекрасном. Даже если никто никогда не прочтет его произведения.

Будь то стихи или проза.

Острая потребность поговорить возникла у Гоши внезапно. Он достал новенький, только что купленный мобильный телефон и набрал номер Милы, который помнил всегда.

В тот же самый момент Мила заметила Гошу, идя по другой стороне улицы. Она так обрадовалась, увидев его, что побежала через дорогу, забыв посмотреть по сторонам.

— Гоша! — крикнула она.

Он обернулся и увидел, как девушка в до боли знакомой ярко-оранжевой куртке на долю секунды стала одним целым с темно-синей машиной, а потом, пролетев несколько метров вперед, навсегда замерла.

Гоша смотрел на тело Милы.

Все смотрели на ее тело.

А женский голос в трубке мобильного телефона говорил:

— Вызываемый абонент умер, или находится вне зоны приема.

В подъезд ломился бомж. Гоша вспомнил, как прогонял его с утра. Теперь бомж опять пытался попасть в подъезд.

— Ты что делаешь тут?

— Проходи, — грубо ответил бомж.

— Ты что тут делаешь? — повторил Гоша.

— Я тут живу.

— Ты тут не живешь.

— Друг мой живет в пятнадцатой квартире.

— Здесь и пятнадцатой квартиры даже нет. Иди отсюда.

«Интересно, — подумал Гоша, сидя на кухне, — желание сдохнуть — это нормально или нет.»

«Конечно нормально! — тут же ответил внутренний голос. — Вот только не надо всех этих дешевых банальностей: веревка, мыло, пистолет, окно… Это все для прыщавых подростков. Давай сделаем так: ты идешь в аптеку и покупаешь аспирин. Двадцать-тридцать граммов, думаю, хватит. А то ведь если больше возьмешь, то может начаться рвота, а тогда никой смерти не получится. Через десять часов у тебя в ушах начнется странный шум. А если повезет, то могут открыться желудочные и кишечные кровотечения. В „скорою“ не звони. Медицинская помощь обычно эффективна, так что постарайся держаться подальше от больниц. Лучше всего принимай с бикарбонатом натрия… Не знаешь что это? Сода! Раствори ее сначала, чтобы ускорить всасывание и защитить желудок. И не забудь постоянно принимать противорвотные средства. Если не подействует прими еще одну дозу через восемь-двенадцать часов.»