Майкл Бламлейн - По живому

— Что ты там делала?

— Я сел у кровати и пытался думать. Не спрашивай, о чем. Я чувствовал себя глупо и…

— Это только первый день.

— Я не выдержал и часу.

— Ты создаешь себе основу, Фрэнки. Потерпи. — Он вздохнул.

— А ты что сегодня делал?

— Работал. Продавал книги. Думал о тебе.

— Ты любишь книги.

— Пожалуй. Это моя работа.

— Давно ты там, в магазине?

— Не помню. Года два или три.

— А наш… — Фрэнки было трудно подобрать слово. — Как долго мы вместе?

Терри улыбнулся. — Пошел второй, бэби.

— А что было раньше?

— Раньше в мире было темно и холодно. Кромешная тьма и ничего не видать.

— Ты учился в медицинском институте?

— Кто тебе сказал?

— Ты сам говорил.

Терри колебался, вяло покусывая рыбу.

— Ты хотел стать врачом, да?

— Думал стать. Но не получилось.

— Что-нибудь помешало?

— Вроде этого. Сейчас я продаю книги. Мне там спокойнее.

Фрэнки помолчал. — Интересно, чем я занимался?

— Ты танцевала, бэби. Как видение во сне.

— Я не о том. — Он вздохнул и показал на амулет. — Не знаю, смогу ли я это когда-нибудь выяснить.

Терри захотелось прикоснуться к ней. Он не мог смотреть на нее — жалкую.

— У меня есть идея. А что, если завтра я скажусь больным и вечером пойду вместе с тобой в больницу. Для поддержки.

— Не думаю, что в этом есть смысл.

— Ну пожалуйста. Тебе нужно чувствовать рядом плечо. Позволь мне помочь.

— Как ты мне поможешь, если я сам не знаю, что делать?

— Никогда не мешает, если с тобой друг.

— Этого я не могу знать… — Он помолчал. — Извини, ты ко мне так добр…

— Да, я добрый. Пойдем завтра вместе. Ну ответь, пожалуйста, "да".

— Надеешься, что я соглашусь? А если я потом передумаю? Надуешься на меня, что ли?..

Терри поднял руку. — Одно твое слово и я ухожу. Клянусь.

Он казался таким серьезным и готовым услужить, таким непохожим на прежнего Терри, что Фрэнки решил похоронить свои сомнения. Но прежде чем согласиться, заставил Терри еще раз дать клятву.

В этот раз из носа больного торчала тонкая трубка для питания. С каждым посещением он казался все дальше от страны живых. Если и в первый вечер он был едва досягаем, то в третий — тем более. Фрэнки перепробовал все — стоял рядом, шептал ему на ухо, держал за руку, трогал лоб. А когда сердился, хотелось что-нибудь с ним сделать. Настроение у Фрэнки прочно испортилось. Сначала Терри ему здорово помогал: всячески ободрял, вселял уверенность. Но во второй раз присутствие его только утомило. Он был всегда рядом, у локтя, сбоку, за спиной. И — хотя слов никаких не произносил, присутствие его мешало. Фрэнки заметил, что больше занят Терри, чем больным, поэтому их соглашение пора было отменить. Он должен все делать один, что, в общем-то, подразумевалось с самого начала.

Терри отнесся к его решению нормально. Как и договорились, на следующий день он с ней не пошел, лишь отметил, что Фрэнки осталось навестить больного еще шесть раз.

Четвертую встречу Фрэнки попробовал провести иначе. Он приехал рано, а когда кончилось время посещений, спрятался в маленькой ванной палаты. Он решил выждать до полуночи, этот час казался ему особым. Вчера вечером Терри показал ему таблицу, висевшую в ногах кровати, там медсестры отмечали показатели жизнедеятельности больного. Показания снимались дважды в смену. Первый раз чуть позже девяти, второй — только в час ночи. Фрэнки сидел и ждал.

Медсестра пришла вовремя, измерила пульс, кровяное давление, объем мочи. Она приподняла больному веки и посветила лучиком, проверила питательную трубку. Сегодня, помимо этой трубки в носу, была еще одна — внутривенная — на сгибе локтя. Медсестра осмотрела все, занесла данные в журнал и ушла. Фрэнки высидел еще пять минут и только потом вышел.

Мужчине было явно хуже, чем в прошлый раз. Щеки совсем ввалились, кожа стала желтовато-землистой, на кистях отчетливо проглядывали костяшки. Во Фрэнки терялись личностные и душевные качества, его сущность, то же самое, похоже, происходило с этим мужчиной — но в физическом смысле. В чем-то они с Фрэнки были похожи, это смутное чувство родства возникло не сейчас, а еще в первое появление здесь. Фрэнки потрогал висок больного, думая, что их мысли, возможно, тоже текут параллельно. Интересно было б заглянуть в него.

Через три часа Фрэнки очнулся: кто-то тормошил его за руку. Это была медсестра — молоденькая, недавно закончила школу; уже час ночи, она пришла проверить состояние больного и застала Фрэнки спящим на стуле у кровати. Медсестра шептала, что необходимо покинуть больницу.